Купеческая дочь замуж не желает

— Лэрина Маринелла, мне Талия, да и дочка сказали, что вы ищете, чем бы ещё торговать. Сыр очень вкусный, это верно, сам сегодня пробовал, никогда такого не ел! И верно, яйца сейчас будут лишние даже. Тоже можно продавать. Я вот ещё что подумал. Путина ещё не началась, но рыба все равно уже понемногу есть. Если съездить к рыбакам в Горицы, штук пятнадцать пока все равно у них можно взять, рыбины большие. Посол у вас получился тоже очень вкусным, и мякоть рыбных пластов осталась плотной, и сочной одновременно. Вот ещё и рыбой поторговать. Да, а тот домик маленький, из досок, что вы нарисовали, мужики уже построили, можно пробовать.

Я чуть не подскочила на скамье, приготовилась бежать смотреть, ехать к рыбакам, опять все сама. Но тут послышался грохот — это мужики катили трубу для скважины. Я опять села, тут без меня никак. Только заметила краем глаза, как переглянулись и хмыкнули потихоньку Димар и Милаш. Заговорщики, блин!

Когда прикатили трубу, объяснила рабочим, что трубу надо поставить по центру ямы, а пространство вокруг плотно заполнить выкопанной землёй. В конце ещё и уплотнять хорошо. Все это действо заняло с полчаса, всем было любопытно, что получится, посему желающих помочь хватало. В идеале, все это дело, бетонируется, конечно, но где цемент? Нет его в этом мире, и я точно никогда не интересовалась его производством. Но раз уж у нас самый примитивный примитив, то обойдёмся пока и грунтом. Наконец, помощник Мирко взял в руки свой молот и начал вначале осторожно поколачивать им по краям трубы сверху. Затем и сам кузнец взял ещё один молот, и они начали вбивать трубу в грунт с двух краев, чтобы не перекосить ее.

Я замерла на скамейке, погрузившись в себя. Хорошо, что все смотрели на трубу и молотобойцев и никто не замечал моего транса. Я чувствовала волнение воды, как подаётся грунт под давлением металла, там оставалось сантиметров десять плотной глины и все — вода. Я уговаривала воду чуть — чуть потерпеть, не рваться наверх со всей силы, подниматься медленно.

Как просела труба, я даже почувствовала и сразу крикнула: — Стоп!!! — и открыла глаза. Все замерли вокруг, хотелось бы сказать, что от моего повелительного окрика, на самом деле — от моего визга. Помощник Мирко так и стоял с поднятым молотом в руках. Димар аж наклонился вперёд на скамейке от нетерпения.

Я выдохнула и сказала:

— Мирко, поверни рычаг!

Кузнец осторожно, как будто боясь сломать, повернул запирающий рычаг. Долгих секунд десять — двадцать ничего не было, а потом из раструба моего допотопного крана хлестанула струя воды. Тишина вокруг сменилась оглушительными криками. Не знаю, кричат ли тут Ура! вряд ли, но орали что — то радостное и от души!

Вода побежала по выкопанному отводному ручейку в сторону огородов. Откуда — то появилась глиняная кружка, которую кузнец подставил под струю воды, наполнил и поднес мне. Все замолчали и с ожиданием смотрели на меня. Я взяла кружку и сделала несколько больших глотков. Вода была прозрачная, холодная и вкусная. Дальше кружка пошла по кругу. Все пили воду, как изысканное вино, по нескольку глотков и передавали дальше.

Теперь от засухи наши посадки овощей страдать не будут. И глядя на радостное возбуждение людей я поняла — мне наконец — то поверили! Поверили, что все наши начинания будут удачными, что они не будут голодать и у них будет работа. И что их новая хозяйка не просто избалованная городская барынька, а понимает в сельской жизни и возможно, с нее будет толк. Хотела бы и я сама на это надеяться, нет у меня другого выхода, как стать успешной.

Димар позвал меня обедать. И мы втроём двинулись в дом. В столовой нас ждала Талия. Подождав, пока мы все сядем за стол, она обратилась ко мне:

— Лэрина Маринелла, вы спрашивали, куда бы сыр раскладывать, когда продавать будем. Я вспомнила. У нас в Кузьминках, когда наш пасечник живой был, он, когда мед продавать возил в Арнику, то раскладывал его по таким маленьким туесочкам и коробочкам из бересты или коры. А их ему плели в одной семье, дед Семка и внучата. Хорошо у них получалось и приработок в семью. А потом пасечник помер, а этих коробочек у деда много осталось, кому они в деревне нужны. Вот я и думаю, если их у деда сейчас выкупить, то пока мед появится, он ещё наплетет. Как думаете?

И она взволнованно уставилась на меня. Какой сегодня хороший день! Все воодушевились и что — то пытаются придумать новое. А с туесками хорошее решение. И сама не поеду в деревню, пусть Талия съездит. А мы с Димаром съездим к рыбакам, тем более, хочу бондаря тамошнего повидать.

— Отлично, Талия! Спасибо тебе за твою подсказку! Только ты сама можешь съездить и договориться с тем дедом? Заплати ему, не меньше, чем пасечник платил, знаешь сколько? Вот, деньги возьми из хозяйственных нужд, запиши только потом.

Димар тоже кивнул, сказал, что мы верхами поедем, а Талию на пролетке конюх свозит в деревню.

После обеда и двинулись в Горицы. Заодно и поля по дороге осмотрели. Их уже полностью удобряли всем, чем я велела. И все разнесли по полям ровным слоем. Больше таких куч не было.