Купель Императрицы

Как и вчера, обед порадовал меня бесподобным вкусом и сытностью изысканных блюд. А Харон поведал мне о местных устоях и правилах, связанных главным образом с бытом: кому-когда готовить, мыть посуду и прочее в том же духе. Едва ли я мог тягаться с наставником в поварском мастерстве, но и эту житейскую науку мне предстояло освоить. К вечеру, по настоянию Харона, я перехватил пару часов сна, вскорости после которого нас ожидал скромный ужин и ночная работа…

VIII. Тоннель Судьбы

Мы снова брели по темному, затопленному тоннелю, вдыхая его затхлость. От нарастающего чувства дежавю меня подташнивало. Ощущение обреченности и мрачная перспектива пожизненного блуждания по этим тошнотворным, сырым подземельям душили меня. Смена настроя произошла во мне уже в ризнице, когда я облачался в комбинезон. И меня окончательно придавило, как только мы спустились в тоннель. Он словно бы говорил мне, что истинная реальность моего существования здесь, а не на страницах увлекательного романа, и не за сытным столом под зеленым абажуром в уютной кают-компании. И в отличие от предыдущей ночи, когда меня пугало лишь чувство неизвестности, теперь во мне пробуждался вполне осязаемый страх перед тем, с чем я уже столкнулся. Я мысленно проклинал судьбу, отказываясь верить, что чем-то заслужил ее немилость.

– Не понимаю, как я здесь оказался, – произнес я вслух.

– Что?! – Харон, шедший впереди меня, остановился и развернулся. – Ты о чем это, Парень?

Напряженно вглядываясь мне в лицо, он медленно положил руку на рукоять ножа.

– Я не должен быть здесь, – останавливаясь, выдохнул я. – Не такой я видел свою жизнь. Ты говорил о смысле, о «здесь» и «сейчас». Но ведь именно здесь и сейчас я проживаю не свою жизнь. Какой смысл тут можно найти?

– Вот ты о чем, – Харон тоже выдохнул и отпустил нож. – Не должен, говоришь. Но ведь ты сам сделал свой выбор, Парень. Ты и только ты сделал шаги, которые привели тебя сюда.

– По-твоему, я сам себя сюда заточил? – я повысил голос, возмущенный его словами. – Сам захотел быть здесь?

– Не передергивай, – спокойно ответил Харон. – То, что ты находишься здесь, это – следствие. А причину создал ты сам.

– А те, другие Парни, что были до меня? Они тоже сами выбрали свой путь? – негодовал я. – И сами сделали шаги, которые привели их к безумию и к смерти?

– Да, – внезапно твердо и уверенно сказал Харон, на шаг приблизившись ко мне. – Они прокладывали путь и освобождали дорогу тому, кто по-настоящему достоин быть здесь.

– Достоин?! По-твоему, это честь – быть здесь?! – взорвался я.

– Мне понятны твои чувства, Парень, – смягчаясь, продолжал наставник. – Понятен твой испуг перед тем, что таится там, по ту сторону ворот. И я пойму, если ты хочешь, так сказать, заболтать свои страхи и поговорить. Но не смей опускать руки, не попытавшись разобраться до конца в том, что происходит. Знаю, тебе хочется верить, что все это какой-то кошмарный сон, и что скоро ты проснешься и все закончится. И ты, по мановению волшебной палочки, получишь ту жизнь, которую заслуживаешь. И о которой, как по мне, не имеешь ни малейшего представления. Чем быстрее ты примешь действительность – не смиришься с нею, но примешь – тем для тебя же лучше.

– Но… – попытался вставить я.

– Нет, послушай! – оборвал меня Харон. – Все о чем ты сейчас думаешь, это то, что твоя жизнь должна была быть иной, не похожей на эту. Но, вероятно, похожей на жизни многих других, так? Ты ведь получил образование и полагал, что тебя ждет достойная работа – тепленькое местечко – что построишь карьеру, за которую тебя будут уважать, женишься и обзаведешься детьми, будешь ездить на море и бесконечно радоваться жизни – как все. В этом ведь смысл жизни, да, – быть как все? Или, быть может, наоборот, ты хотел блеснуть своей индивидуальностью и явить миру доселе невиданные прозрения на политическом поприще? Но жизнь внесла свои коррективы, да? Или же ты свернул куда-то не туда? Повторюсь, ты сам сделал шаги, которые привели тебя сюда.

– Я… я просто отказываюсь верить, что…