Купи меня

Она пытается встать рядом. Еще ближе. Чтобы я задохнулся к чертям от смородины.

— Нет. Стой, где стоишь. Вымоешь посуду после завтрака. Знаешь, как это делается или напомнить?

Жаклин кивает. Что такое, детка, обычно тебя покупают как постельную игрушку и никто не заставлял убираться? Что ж, слуг здесь нет, потому что случайные свидетели мне не нужны.

Раскладываю яичницу-болтунью с черри и шпинатом по тарелкам, пока Жаклин занимается тостами и кофе.

Она не щебечет всякую ерунду, не втирается в доверие, даже не пытается случайно скинуть с плеча халатик, чтобы соблазнить и увильнут от мытья посуды, занявшись чем-то другим, более приятным, прямо на обеденном столе.

Ни слова.

Предельная вежливость и подчеркнутая дистанция. Полная покорность и абсолютное безразличие. Лживая красивая кукла, чьи стеклянные глаза вспыхивают только во время секса. И то ненадолго. Она врала мне во время игры в бильярд и врала про аллергию, почему же я должен поверить в то, что стонет она по-настоящему?

Просто надо же отработать каждый цент, да Жаклин? Постараться, чтобы клиент не ушел недовольным. Не зря стала лучшей. С ней легко чувствовать себя самым желанным и умелым мужчиной. Фальшивая страсть, которая злит и толкает на безрассудства, а мысль о других мужчинах тут же доводит до белого каления за несколько секунд.

Я не хотел быть лишь одним из многих. Поэтому перебил ставку в первый раз. Потом во второй. И в последний.

Мысль, что все эти семь дней она будет делать то, что я ей прикажу, вопреки холодному расчету изводит и подогревает фантазию. И только осознание, что после этого она снова уйдет, действует отрезвляюще.

Через семь дней она с таким же восторгом будет стонать под тем, кто на очередном аукционе заплатит больше остальных. И пусть этот следующий заплатит куда меньше, чем я, в этом я уверен, она будет отдаваться ему с не меньшим азартом, и вот это уже бесит конкретно.

— Мне нужна одежда, мистер Грант, — говорит она, отложив вилку и салфетку в сторону.

Мы словно на приеме у Королевы, если бы там подавали пережаренные помидоры и подгоревший шпинат.

Ну да. Ей нужно еще больше сексуальных трусиков, один вид которых приводит меня в полное бешенство и делает так, что в голове не остается ни одной мысли, кроме того, чтобы сорвать их с нее.

Буравит взглядом. Давай, сделай хоть что-то, чтобы я увидел, что ты живая. Настоящая. Не вышколенная доступная кукла.

Не делает.

Куклы не поднимают бунт, а только дурак будет требовать от шлюхи искренности.

— Я должна знать о ваших планах на ближайшую неделю, чтобы подобрать соответствующий гардероб, сэр, — терпеливо объясняет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От картинок, которые любезно подсовывает мое раздраженное сознание, даже аппетит пропадает. Я видел ее на этих мероприятиях, куда съезжаются богатые мужчины с красивыми спутницами. И не раз.

— Что ж… — тоже откладываю вилку в сторону. — Я не собираюсь водить тебя по ресторанам, коктейльным вечеринкам, бранчам и всем тем светским скучным тусовкам, по которым тебя водили до меня.

Хватит и того, что я, наплевав на все разумные правила предосторожности, просто взял и купил тебя. В двадцать первом гребанном веке, Жаклин, как чертов средневековый работорговец заплатил с личного счета, открытого специально для тебя, потому что все остальные просматриваются моим финансовым директором, и такие траты неминуемо вызовут вопросы у Дональда.

И его сестры.

Никто не должен видеть меня с другой женщиной, иначе не сносить мне головы.

Смородина снова отравляет легкие, черепная коробка давит на мозги, и только член все устраивает. Мне нужна она. Вот такая, как есть. Покорная, доступная, голая под халатом и полностью в моей воле.

Сам не верю в то, что секс не входил в мои планы на аукционе. Я надеялся, что отвращение при встрече с ней перевесит чашу возбуждения. И как долго я продержался, пока не пал жертвой ее чар? Уже через четверть часа она встала передо мной на колени в самый первый раз.

Поразительная выдержка, мистер Грант, сказала бы она. С тонкой издевкой и поддельным уважением.

Если раньше я не понимал, как ей удается так легко вертеть мужчинами, то теперь понимаю слишком хорошо.

Встаю из-за стола и слышу, как она поднимается следом. Тарелки в ее руках слегка подрагивают, когда она собирает их и встает возле раковины. Молча, покорно. Поникшие плечи должны меня радовать.

Раньше ее водили по светским мероприятиям как дорогого и сексуального дипломата, мне прекрасно это известно. Не раз именно ее имя звучало, когда я узнавал, кто помогал этим косноязычным толстосумам завязывать и поддерживать нужные знакомства, заключать успешные контракты.

Я же доверяю ей вымыть грязную посуду. В моем доме не стоит рассчитывать на большее.

Хотя сейчас я мог бы подойти сзади, сдернуть халат с ее плеч, чтобы увидеть ее полностью голой. Огладить ладонью тяжелую грудь. Пропустить соски между пальцами, чтобы снова услышать глубокий хриплый стон. Очертить округлости бедер и насладиться податливостью…