Купи меня

Так Грант пытается доказать мне, что куда ни глянь с вершины, на которую мы заехали в прошлый раз, ни дыма, ни огня, слава богу, не видно. Лес стоит здоровый и зеленый, и кажется, простоит еще столько же. И когда стоишь на той вершине и смотришь на зеленые холмы Калифорнии, то даже лейтенант нацгвардии уже не кажется реальным. А еще у ветра нет хорошо знакомого привкуса гари, от которого я моментально начинаю задыхаться, так что паника все-таки отступает. Грант был прав. Для моментального бегства нет причин.

Я снова съедаю два сэндвича. Но на этот раз Грант подготовился, потому что его охранник невероятно рано утром привез продукты, и взял с собой чертову тучу сэндвичей. Так что хватило бы даже на нацгвардию, встреться она нам по дороге.

Но в лесу только олени, бурундуки и большие птицы с широкими крыльями. А если животные здесь, то все тоже в порядке. И я кручу педали изо всех сил, чтобы оторваться и приехать первой, но снова проигрываю. Тогда я беру матч-реванш по бильярду, но на этот раз мы ни на что не играем.

Но матч заканчивается ничем, потому что на стол запрыгивает Чарльз с бантиком в зубах и сбивает мохнатой задницей все шары со своих мест, а наученный горьким опытом кошачьего исчезновения Грант больше не ругает кота, на что я говорю, что кот из него уже веревки вьет, а Грант только пожимает плечами.

Потом он привязывает новую веревку к бантику, вручает игрушку мне со строгим наказом радовать и не печалить Чарльза, пока его не будет, а сам проводит короткий сеанс связи в кабинете за закрытыми дверьми. На этот раз даже на ключ. Видимо, разговор предстоит очень серьезный на этот раз.

Правда, за своей наградой он возвращается сразу после и тут же валит меня на диван. Что-то впивается мне в спину, и я хныкаю.

— Тут так неудобно.

— Жутко неудобно, — соглашается Грант. — Пустишь в свою спальню?

Не отвечаю.

Хватит с него того, что он лежит сверху. Лицом к лицу и я не отворачиваюсь. Смотрю прямо в его глаза, которые сегодня такие же яркие, как и его запонки. Я их давно не видела, но цвет запомнила хорошо.

Грант скатывается на пол и ложится на живот.

— Этой ночью буду спать на полу, он хотя бы ровный. Поясница будет мне благодарна.

— Массаж?

— А ты умеешь?

Позволяю себе кривую улыбку. Это впервые, когда я с таким сарказмом отношусь к собственной работе и умениям, которые мне положены.

— Без одежды, — успевает поставить условие Грант. — Мы и так знаем, чем это закончится. Так что раздевайся сразу.

Ухожу к себе в спальню за специальным маслом, там же раздеваюсь и набрасываю шелковый халатик.

Когда я возвращаюсь со всем необходимым, Грант уже ждет меня обнаженным.

Набрасываю ему на ягодицы полотенце, которое тоже прихватила с собой. Для начала хотя бы сделаю вид, что я здесь по делу.

Сажусь сбоку, поливаю спину тонкой струйкой разогретого в ладонях масла и с наслаждением растираю спину. Снова, снова и снова. Разминаю шею, воротниковую зону и спускаюсь ниже к пояснице. Грант сдавленно стонет. Мышцы сильно напряжены, значит, про диван он не врет. Спать здесь неудобно. Но никто из нас не произносит вслух, что спать ему тут осталось всего две ночи. Если он захочет остаться в доме, то просто переедет в комнату, которую сейчас занимаю я.

Чарльз садится по другую сторону спины Гранта и, наклонив голову набок, с интересом следит за моими ладонями. Размеренные скользящие движения сверху вниз гипнотизируют кота. Мы столько времени с ним играли до этого, что Чарльз крайне заинтересован новой игрой.

Правила объяснять ему не приходится. Реагирует он быстрее, чем я. И Гранту прилетает по голой ягодице когтистой лапой.

Он шипит и вздрагивает.

— На иглоукалывание я не подписывался!

Чарльз убегает, но недалеко. Продолжает наблюдать, и я решаю, что со спиной мы от греха подальше закончили. Чарльз находит забытый бантик и вроде бы тоже забывает про нас и наши странные игры.

Грант переворачивается на постеленную для него чистую простынь, и по потемневшим глазам сразу понятно, что сеанс массажа можно считать завершенным. Пора переходить к десерту.

— Можно мне тоже масла?

Переливаю в его ладонь немного, а он второй рукой стягивает с меня халатик. Обводит ладонью мою грудь, пропускает между пальцев сосок. А потом приподнимается и целует вторую. Не отпускает ни на мгновение, только гладит, тянет, прикусывает и обводит пальцами.

— Я еще не закончила… — выдыхаю вместе со стоном.

Хотя массаж и закончен, наша игра только начинается.

— Ты можешь продолжать, — разрешает он, сдергивая с себя полотенце.

Зачаровано смотрю, как подрагивает кожа живота, когда я поливаю ее тонкой струйкой масла. Эту порцию я специально не грела в ладони, пусть ощущения будут контрастными.

Мои прикосновения скользящие, дразнящие, сжать сильнее не получается никак. Могу удивлять только скоростью движения ладони. Масло позволяет двигать рукой очень быстро, хотя и убивает трение, но сейчас дело и не в нем.