Купи меня дорого (СИ)

Когда Златку с ее бабушкой в прошлом году хотели лишить жилья и выселить из-за неуплат, Тимка среди знакомых юристов нашел толкового, который смог им помочь реструктуризировать ипотечный займ. А мне прошлым летом помог устроиться на стажировку в приличную фирму. Все лето я работала, набиралась опыта, но и заработала неплохо.

И все же сущие копейки по сравнению с тем, сколько мне нужно сейчас.

Надо отдать Тиме должное — он без лишних расспросов и предварительного трепа примчался в кафе сразу же, как только я сказала, что у меня к нему серьезный разговор.

— Привет, девчонки, — поздоровался с нами Тимка, потрепав каждую по голове. — Чего кислые?

— Фу, чем руки воняют? — шлепнула его по руке Злата. — Ты, надеюсь, не в штанах перед этим чесал?

— Злата! — морщусь я. Тимка лишь хохочет.

— Не дрейфь, не в штанах. Это я собаку бездомную гладил у выхода.

— Ну вот вшей мне не хватало для полного счастья! — воскликнула подруга, смахивая с головы воображаемых паразитов.

У меня наконец-то начало подниматься настроение. Обожаю нашу троицу, а особенно их тандем. Обычно их словесная перепалка заставляет ржать до слез и колик в животе.

— Ну, выкладывай, Сань, чего зависла?

Ну вот. Прощай только родившийся смех.

После того, как он заказал себе пасту с сыром и чай, я, дождавшись, когда отойдет официант, рассказала все, как есть. По мере моего рассказа у Тимы вытягивается лицо, хмурятся брови. Взлохматив свои пшеничные кудри, он методично протирает очки. По привычке я, глядя на него, снимаю свои и делаю то же самое. У старых очков оправа еще хуже (она вообще роговая) — их выбирала бабушка. Наверное, решила понастольгировать по моде своих годов.

— Хреново, Митрофанцева. Очень хреново. — И смотрит на меня серьезным взглядом ореховых глаз. В нем больше нет той веселости и беззаботности, с которыми он пришел. — Тебе нужно делать операцию.

— Надо, ага, — послушно соглашаюсь.

Мы все замолчали на пару минут, обдумывая патовую ситуацию. Вздыхая в ладони, я убираю упавшие на лоб волосы.

— Ладно, ребят. К чему все это? Давайте посмотрим правде с глаза, — обвожу их отчаянным взглядом. — У меня нет этих денег. Эта сумма немыслима для меня.

— Значит, если у тебя ее нет, ты должна подумать о том, у кого она есть. Попросить взаймы, — не уступает Тим.

— Бред какой, кто мне даст ТАКУЮ сумму?

Он поднимает указательный палец вверх. Неосознанно смотрю туда, куда он направлен. На потолке лишь ровная побелка.

— Тот, для кого она не является огромной, — заключает парень и торжественно смотрит на меня из-под очков.

— Я же не смогу ее отдать. Как? Эта сумма будет пожизненно висеть на мне. Кто, зная это, даст взаймы двадцать семь миллионов?

— Ммм, пока не знаю, девчонки. Я просто размышляю. Главная мысль: для тебя эта сумма непосильная. А для кого-то вполне себе обычная.

— А если сбор открыть? — встряла Злата. — Ну знаете, как по телевизору. Отправьте смс с кодом на номер…

— Там столько несчастных детей в очереди в этих фондах. И те ждут и надеются. Ты что? — махнул рукой Тима. — Сане там ничего не светит.

Очередной вздох над столом.

Мы еще недолго обмусоливали мою новость, потом Тим извинился и убежал на вечернюю подработку в интернет-кафе, обещав еще подумать, а мы со Златой поплелись по улице. Она загадочно притихла.

— Саш, я тебе скажу кое-что, а ты послушай. Не перебивай, даже если покажется что я несу полнейшую ахинею. Просто выслушай.

— Да, конечно. Я слушаю, — слегка напряглась я. Ее тон не оставляет выбора.

— Это даже хорошо, что Тима ушел, при нем такое не скажешь, — продолжала нагнетать обстановку подруга.

— Да говори уже! — не выдержала я. Злата поправила лямку джинсового комбинезона, собираясь с мыслями.

— Ты же еще девственница? — запнувшись, спросила Злата. Я замерла от неожиданности, что-то во мне сразу начало догадываться к чему она клонит.

— Ээ… да… Но причем тут…

— Ты можешь продать девственность, — тихо заключает она, вмиг покраснев.

Она, как и я, была невинной, и на тему половой жизни нам с ней нечего было обсуждать, кроме пары-тройки жалких поцелуев. Блин, поцелуи даже не являются частью половой жизни. Да, невинными в двадцать один могут быть только такие лохушки, как мы. Конченные ботанши.

Издаю нервный смешок.

— Злат, спасибо, конечно, за высокую оценку, но думаю ни одна девственная плева не была продана на аукционе за такую сумму.

— Ты можешь попробовать продать девственность и, например, несколько ночей.

— Много ночей, ты хочешь сказать.

— Саш…

— Ты с ума сошла?! — закипаю я. — Ты за кого меня принимаешь? Ты же знаешь, я лучше умру, чем займусь проституцией и лягу под незнакомых мужиков.

— Ладно-ладно, я просто предлагаю уже любой вариант, — помахала она руками, защищаясь.

— Это ужасный вариант. Неприемлемый!

— Я поняла. Остынь.

Странно и дико, но наш разговор со Златой никак не выходил из головы. Я вдруг задумалась об этом варианте всерьез, хоть на подругу и наехала. Кричала, что лучше умру, а сама шарю в интернете в поисках таких сайтов. Сумасшествие какое-то.