Купидон с гранатометом

Иду по городу, украшенному к празднику всякими новогодними вывесками и прочими штучками-дрючками и вдруг чувствую, что нестерпимо хочу живую елку! Именно живую, а не ту, искусственную, что у меня дома где-то валяется, хочу, чтобы пахло от нее по всему дому хвоей и чтобы водичку ей подливать и иголочки осыпавшиеся потихоньку мести.

Но как назло продажи елок нигде не наблюдалось.

Тогда я решила на худой конец просто раздобыть где-нибудь елочную лапку. И тут вижу – вдалеке у светящейся витрины стоит женщина с большой сумкой и продает прохожим эти самые елочные лапки-ветки. Но пока я до нее дошла, она как раз продала последнюю.

Ну, почему, почему, все самое нужное кончается прямо предо мной! Нет бы все закончилось на мне, так нет же – все последнее забирает как раз тот, кто был последним перед моим носом. Ну, когда же, когда все сдвинется ровно на одного человека назад, то есть ко мне?!..

А потом подползли последние часы до наступления Нового года.

Я сидела дома в кресле и думала: все-таки в искусственной новогодней елке есть что-то общее с резиновой женщиной… а еще на ёлке горят поминальные свечи… мы уже не празднуем Новый год – мы празднуем, что выжили в старом.

А еще я подумала, что вот опять наступает год имени какой-то очередной скотины… а так хочется зажить по-человечески… и праздновать все эти народные праздники: католическое Рождество, Новый год, православное Рождество, старый Новый год, Новый год по восточному календарю… вон, за окном скоро все будут смеяться, что-то кричать и взрывать эти свои хлопушки, фейерверки и петарды… все, но только не я…

Настроение было совсем не праздничное, но я все-таки решила: пусть следующий год будет начат с чистой страницы, пусть будет такое ощущение, словно я заново родилась, а в голове появятся совершенно новые мысли…

Решив так, я собрала все старое барахло, какое сумела выгрести, и выбросила его на помойку.

Потом шла домой, вздрагивая по дороге от пока еще редких взрывов и бормоча: «Ах, чтоб вам!»

Дома я налила себе большой фужер водки вместо шампанского, выпила половину.

Сижу слегка хмельная и думаю: «Почему надо что-то праздновать? Почему нельзя просто спать, как в любую ночь? Почему надо слушать куранты в телевизоре? Почему надо бежать на улицу, смотреть в небо: а вдруг среди домов и деревьев опять что-то грохнет и вспыхнет? Почему нельзя жить один день… просто жить..? Кто придумал праздники…? Зачем?».

Потом включила телевизор. Но там была одна и та же попса по всем каналам. Глядела на все это однообразное телевизионное зрелище и думала: нет, нашу попсу нужно классифицировать как оружие массового поражения! Как же надоело сочетание голубого с серым! Такое впечатление, что те россияне, кто, увы, не умеют ни читать, ни писать – вынуждены зарабатывать на хлеб сочинением песен. Да и основной жизненный принцип нашей попсы чудо как хорош – если нечего сказать людям, то нужно им спеть. Вот у меня тоже нет голоса, может быть, мне тоже стать знаменитой певицей? Правда, чтобы стать ею, мало быть безголосой, надо еще иметь подходящий и весьма вертлявый зад, да титьки хотя бы третьего размера… эх, да где это все взять-то!

«Что-то я разворчалась, – подумала я. – Наверное, из-за того, что больше делать нечего. Спать невозможно – петарды за окном мешают, да и не с кем… вот и выливаю свой яд…».

Поэтому вскоре я телек выключила, допила оставшуюся в фужере водку, поклевала какой-то безвкусно снеди…

Ни одного звонка, ни одного поздравления. Да и от кого мне их ждать – обо мне все позабыли, даже если и знал кто о моем существовании.

Хотела расплакаться, а потом передумала. Стала уговаривать себя, что я лучше всех, что я самая правильная. И тут почувствовала, что эта моя правильность раздражает меня до чертиков. Что из того, что я никогда не напивалась до такого состояния, когда совершают поступки, о которых в последствии жалеют? Что хорошего в том, что, не смотря на свою безалаберность, я стараюсь никогда не опаздывать на встречи, никого не подвести ни в чем?

Легла на диван без кота, закрыла глаза и решила спать, невзирая на грохот взрывов петард за окном. Но заснуть, конечно же, не смогла.

Открыла глаза, а вокруг все та же комната. Все те же надоевшие обои, все та же старая мебель.

Да и что толку спать? Он не придет ко мне во сне, не прижмет меня к своему телу, не скажет, что я ему нужна. Такое может произойти только в моем воспаленном воображении.

И тут мне вдруг захотелось перестать быть тошнотворно правильной, перестать быть ходячей добродетелью.

И я напилась.

Первый раз в жизни.

В одиночку и до чертиков.

Напрочь разрушив миф о себе как о тургеневской барышне.

И не помню как провалилась в тяжкий сон…

 Проснулась я ближе к вечеру следующего дня от неприятного ощущения во рту от того, что пыталась поцеловаться со своей подушкой…