Купидон с топором

Встаю из-за стола и выхожу на улицу. И только когда лицо обдало немного прохладным ветерком, понял, что мне безумно хочется курить. Сделать глубокую затяжку и вдохнуть в себя едкий отравляющий дым. Да уж, похерить три с половиной года выдержки только потому что меня задела гламурная девка? Ой, ладно, Купидонов, кого ты обманываешь, никакая она не девка. В кармане брюк вибрирует телефон, а мне совершенно не хочется смотреть кто это. Задницей чувствую, звонок меня не порадует. Смотрю на дисплей и, нехотя, но все же поднимаю трубку.

— Да.

— У нас проблемы. Некоторые запчасти нам уже не вернуть. Причем никак.

— Ты идиот, Саша? Мне плевать куда и кому вы отдали запчасти. Не можешь найти эти, значит найди новые или покупай точно такую же новенькую машину. И не забудь про цвет.

— Какой цвет?

— Ты тупой или совсем мозги пропил? Желтый цвет автомобиля.

— Да это я помню. Но может мы ей другую тачку подгоним?

— Нет, не может. Ищи и возвращай, причем быстрее. В следующий раз звони мне только тогда, когда все будет готово.

Кладу трубку, а у самого руки чешутся дать этому придурку в морду. Ну какой же дебил! Угораздило же заиметь родственные связи с этим недоумком.

— Илья, я уже чай сделала и торт принесла. Матвей хочет его съесть, но сначала надо задуть свечки, — слышу позади голос Ани. — Ты пойдешь?

— Пойду. Ань, стой. Откуда ты умеешь готовить?

— Мама научила.

— Ясно. Ну пойдем.

Хотел бы я сказать какую-нибудь гадость про торт или чай, да и не только, вот только сказать это даже у меня не поворачивался язык. Торт был не только красивым, но и реально вкусным. Только когда взглянул на Матвея, который отложил в сторону долгожданный подарок в виде планшетника, и с упоением стал есть торт, буквально заглядывая Ане в рот, понял, что моя гостья снова меня бесит. Год! Ровно год он вымаливал у меня планшетник. Повелся на уговоры и на тебе. Ладно, Купидонов, это всего лишь недостаток общения с женским полом, вот он и тянется к более красивой обертке, Катя-то малость уступает.

— Илья…

— Торт очень вкусный, ты молодец и все в этом духе.

— Я хотела спросить, нет ли другой подушки. Просто та, которая в моей комнате вся в комках.

— К сожалению, нет.

— Ну ладно, спасибо за похвалу.

***

Смотреть на то, как Аня моет посуду, оказалось тем еще удовольствием. Я ловил себя на мысли, что мне безумно нравится растерянность на ее лице. К концу экзекуции она уже не выглядела такой уверенной и крутой мамзелью. Казалось еще чуть-чуть и она грохнется на своих каблуках. Зачем я вообще наблюдал за ней непонятно, но еще более трудно объяснить то, зачем я провожал ее до комнаты. А теперь стою под дверью и почему-то не спешу отсюда уходить.

— О, Господи, дааааа… оооооо… мммммм… Вот так, детка… ойййййй…

— Папа, а что за звуки у Ани? — смотрю на заинтересованного Матвея и… не знаю, что ответить.

— Это… йога. Она практикует ее для гибкости. Это что-то типа зарядки.

— Ооооо… отпусти меня поясница, отпусти…

— Она просто очень устала.

— Понятно. Пойдем спать, да?

— Пошли.

Уложил Матвея спать и, под хорошо отложившиеся звуки в голове в виде Аниных вздохов, лег сам. Вот только заснуть я не смог по причине того, что моя подушка оказалась не моей, а той, которую я предоставил Ане! Вот же паршивка, когда только успела поменять, еще и наволочки сменила, чтобы не заметил? Вскакиваю с кровати, прихватив с собой подушку и направляюсь к Ане. Без стука открываю дверь и вхожу внутрь, совершенно не заботясь о приличиях. Я ожидал увидеть, что угодно, но не полуголую Аню в одном нижнем белье, расположившуюся на кровати в позе звезды, с наушниками в ушах. Смотря на эту картинку, как-то желание двинуть ей подушкой, пропадает само собой. Мда… Закрываю глаза, делаю глубокий вдох и как заведенная игрушка возвращаюсь туда, откуда пришел.

***

Чувствую, как подо мной просела кровать. О нет, только не это. Я не встану! Ощущение, что в поясницу воткнут кол, с плечами тоже что-то не то, как будто их вывернули в несвойственную им сторону. А икры… Боже мой, как же все болит.

— Папулечка, пожалуйста, еще часик. Я вчера так перетрудилась, что у меня очень болит поясница. Дай поспать еще немножко, а потом обязательно совершим забег, покувыркаемся и все, что ты хочешь.

Ничего я, конечно же, не совершу, главное не открывать глаза, сейчас папа обязательно уйдет. Только бы не достал перо и не начал щекотать им нос. Этого я точно не выдержу.

— Папуля, забег и покувыркаемся. Меня терзают смутные сомнения.

Резко распахиваю глаза и понимаю, что я не дома! Вот же дура. Натягиваю на себя простыню и присаживаюсь на кровать.

— Это не то, о чем можно подумать. Я думала, что… в общем мне снился мой папа. Он всегда заставляет меня заниматься спортом.

— Ясно, а ты всегда спишь в лифчике?

— Нет. Только когда вырубаюсь от усталости. А вы, Илья Купидонович, всегда подсматриваете за полуголыми девами?