Купите мужа для леди

– Ангус, он не жил в моем доме! Изредка ночевал – и все. Наш брак был политическим. А в посольстве у него были свои покои, коллекция оружия и очень много сабель. Не забывай, что я унаследовала его имущество и успела прочитать опись, прежде чем распорядилась отправить родственникам личные вещи мужа. Так вот, – я вернула ускользающую тему разговора, – нетрезвые лорды отправились в зал, дабы опробовать подарок Арруарка, и в пылу схватки лорд Дареллиус порвал Арруарку рукав, испугался, что ранил, но на деле разрезал полоску кожи, скрывающую татуировку. Тогда я ее и увидела. Эта полоса очень необычная и яркая, а твоя подружка ее чем-то приглушила, мукой или воском, но узор очень похож.

Ангус задумался, потирая висок, потом сказал:

– Интересно, за кем прилетела к нам эта интересная птичка?

Я тоже задумалась, потом начала размышлять вслух:

– Если она из Родезии, то, возможно, хочет найти что-то из вещей Арруарка. Другой вариант – отомстить за что-то мне, но это маловероятно, женой я не была, секретов мужа не знала. Еще вариант – случайность, но мне в это не верится, совсем.

На каждую мою фразу Ангус кивал головой, а потом предложил:

– Было бы неплохо узнать, что это за татуировка… не исключено, что она родственница Арруарка.

Я похлопала пальцем по губам, соображая, где бы поискать информацию. Потом потянула Ангуса за собой:

– Нужно выйти в город! Я знаю, у кого можно спросить!

Шпион-здоровяк, изображающий в нашем доме охранника, неторопливо натянул плащ, сунул за пояс бастард, пару кинжалов поменьше, ножи, веревку… Я приплясывала от нетерпения, но торопить учителя не смела. Наконец мы прошли по узенькому коридорчику и вывалились в душистую летнюю ночь – ход заканчивался в саду. Пробравшись среди искусно выстриженных кустов к калитке, Ангус спросил:

– Куда идем?

– На Большую Речную, – ответила я, пытаясь сообразить, как туда добраться быстрее.

– Тогда сюда, – Ангус потянул меня в переулок, и через сорок минут мы стояли у дома мадам Клодин. На самом деле «мадам» звалась леди Клаудия, и она славилась острым языком и умением хранить чужие тайны. Нас познакомил лорд Вервиль еще в те времена, когда я только прибыла в столицу. Ее салон считался лучшим среди прочих аристократических гостиных. В определенных кругах считалось шиком небрежно упомянуть:

– Сегодня вечером я буду на ужине у мадам Клодин…

Сама же хозяйка салона была известна своей эксцентричностью и крайней нелюбовью к мужчинам. По слухам, леди бросил жених, узнав о разорении ее отца. В отместку энергичная дама со временем скупила за долги все земли его домена и получила титул «за заслуги перед короной».

Как я и думала, даже в этот глухой час в салоне мадам Клодин горел неяркий свет, служанка дежурила у подносов с вином и чаем, а сама хозяйка небрежно возлежала в огромном кресле, укрытом медвежьей шкурой.

– Владира, девочка моя! – воскликнула она, когда я неизящно свалилась к ее ногам после толчка Ангуса. – А почему через окно? В двери входить уже немодно?

– Добрый вечер, леди Клодин, – улыбнулась я, вставая с пола. – Не хотелось пугать ваших гостей своим странным видом, – небрежно указала на мужской костюм и платок, скрывающий волосы.

– Как видишь, сегодня пугать некого, – отмахнулась хозяйка дома, поправляя светлые, полуседые волосы, – все унеслись на бал к герцогу Зейру, лизоблюды.

Мадам Клодин благожелательно на меня посмотрела, потом перевела взгляд мне за спину, и… я едва успела перехватить тяжелый кубок, летящий в голову Ангуса:

– Мадам! Стойте! Это моя охрана! – завопила я, пытаясь удержать женщину, в одну минуту превратившуюся в разъяренную фурию.

«Похоже, слухи не врали» – мелькнула у меня мысль и тут же пропала. Мадам вдруг совершенно успокоилась, вернулась в кресло, поправила прическу и безмятежно улыбнулась:

– Что привело тебя ко мне, девочка?

Служанка тотчас подала хозяйке новый бокал, и салон снова стал островком аристократической лени и безмятежности.

Растерявшийся от таких резких перемен Ангус просто присел на пуф в углу, заслоняя свет строгой зеленой лампы своими широкими плечами.

– Мне нужна ваша помощь, мадам, и уверенность, что вы сохраните тайну.

Клодин подняла одну выщипанную бровь и сделала глоток розового тарсийского:

– Это личное?

– Скорее всего, – подумав, ответила я.

– Тогда сознавайся сразу, – усмехнулась женщина. – Вервиль не злопамятен, простит.

Я остолбенела – мадам была первая, кто догадался о моих чувствах к Вервилю. Тут Ангус выразительно кашлянул – точнее, громыхнул, напоминая о времени и личном дискомфорте.

– Это не то, что вы подумали, мадам, – призналась я. – У меня есть вопросы о Родезии…

Мадам Клодин фыркнула, как большая кошка, и залпом допила вино из бокала:

– Не связывайся с этим гадюшником, девочка, там подают яд и сталь вместо приправ и соусов.

– Поздно, мадам, – вздохнула я. – Если помните, мой четвертый муж был родезийцем.

– Ах да, – Клодин кивнула, служанке наполняющей кубок заново. – Помню я этого красавчика, опа-асный был тип.

– У него на руке, вот тут, – я показала на плечо, – была татуировка. Очень яркая и необычная.