Купленная. Доминация

Меня опять начало колотить, причем с такой бешеной амплитудой, что захотелось долбануть айфоном о ближайшую стенку и проораться во всю глотку, перед этим согнувшись в три погибели. Казалось, мозги в этот момент не просто закипали, а уже начали растекаться раскаленной лавой по позвоночнику, затапливать артерии и вены, выжигая ко всем херам кожу и кости изнутри… Желудок скручивало все туже и болезненней или того хуже, драло на части стальными крюками… и легкие тоже, и… сердце… Глаза вообще ни хера не видели. Их давно выжгло адреналином и продолжало застить кроваво-черной пеленой разбухающей до нереальных границ невыносимо убийственной боли. Причем не физической. Я даже, МАТЬ ВАШУ, не могу понять какой. Кажется, я зажал виски ладонями, словно пытался выломать или выдавить из височных костей ее гребаный источник, вообще ни хрена не соображая, зачем и на кой это делаю. Просто делаю и все. Потому что банально не знаю, как от этого избавиться и что в таких случаях нужно предпринимать.

Вызывать скорую? Я, сука, что? Умираю? Что… бл*дь? ЧТО СО МНОЙ ПРОИСХОДИТ?…

ГЛАВА пятнадцатая

Похоже, я никогда не перестану так сильно волноваться перед каждой встречей с Глебом. Хотя, если так подумать, мы и встречались-то с ним совсем ничего, поэтому мое волнение (подкрепленное целым рядом дополнительных мозговстрясок) можно считать вполне обоснованным и естественным. К тому же, я не настолько его хорошо знаю (все еще не знаю), чтобы относиться к нему как к чему-то давно привычному и вроде как одомашненному. Страхи перед неизвестным все такие же глубокие, буквально пронимающие до поджилок, если не больше и не сильнее. Вроде бы хочется на время и спрятаться, чтобы хоть немного оклематься и прийти в себя, но с тем же самым прекрасно понимаешь, насколько это глупо и бессмысленно. Сколько не ныкайся по углам, рано или поздно придется выползти из своего временного убежища на божий свет и добровольно, собственными ножками, совсем как сейчас, отправиться навстречу неизбежному.

Честно говоря, когда я шла от нашего общежития к установленному месту встречи с водителем Глеба, я совершенно не думала увидеть возле роскошного внедорожника Вентлеу Вентауга терракотово-бронзовой расцветки ожидающего меня Глеба Стрельникова. Скажем так, я была приятно удивлена по самое не могу, как только разглядела в знакомой фигуре мужчины своего первого и безумно меня волнующего клиента. Тем более, с далека, при хорошем освещении местного сквера, он выглядел невероятно шикарным. В неизменном костюме-тройке (в этот раз с галстуком) темно-оливкового цвета, в расслабленной позе искушенного эстета-созерцателя (руки в карманах брюк, лопатками опирается о боковой каркас автомобиля) — он походил на ожившую картинку маститого аристократа с какой-нибудь глянцевой рекламы мужского журнала для очень крутых бизнесменов. Хотя лично для меня, вернее, для моего сердца (именно сердца, не сознания, ни внутреннего взора или воображения), самой первой ассоциацией был его же чуть подзабытый из нашей первой ночи образ. То ли Князя Тьмы, то ли Архимага из мрачного Средневековья, разве что в современном для нашего мира одеянии.

Высокий, сильный или, скорее, матерый, пусть давно и не молодой, но еще далеко и не старый. Как раз тот возраст, в котором и должны изображать безгранично опытного и до жути всеведающего Дьявола. И не важно, закрашивал ли он намеренно возможно имеющуюся в его все еще густой гриве седину. Это было отнюдь не стремлением себя омолодить, да и социальный статус тут тоже вроде как бы ни при чем. Даже не знаю, как это назвать. Грубо говоря, это являлось неотъемлемой чертой его истинного облика, то, что подчеркивало в нем его настоящего, исключительного и, само собой, ни с кем не схожего. Тот самый недосягаемый образ, до которого его собственный и единственный сын никогда не дотянется, ибо банально кишка тонка.

Хотя, не вовремя я вспомнила о младшеньком, особенно, когда мои коленки начали еще больше дрожать, а порывистое дыхание напрочь сбиваться или вовсе исчезать, при том, что легкие то и дело разрывало от дикой нехватки кислорода. Интересно, будет ли к месту и ко времени, если я рискну рассказать Глебу о выходке его сыночка с моей подругой два дня назад? Или, ну его нафиг? Меня и без того сейчас лихорадит, причем не пойми от чего конктретно.