Купленная. Доминация

— И что же вам мешает это сделать? — молодец, Алька, мало тебя саму ведет на него не по-детски, так теперь хочешь довести обоих до уголовной черты. Правда, место здесь после наступлении сумерек не особо людное, но все же. До нашего общежития почти рукой подать, а через дорогу и всего несколько метров — небольшой микрорайончик из старых трехэтажек. Спасибо окружавшим нас деревьям, все еще покрытых буйной листвой и по большей части скрывавшие нас от окна ближайших домов. Но все равно, еще десять минут назад я едва ли бы рискнула заняться эксгибиционизмом в общественном сквере. Зато сейчас… А ведь я даже и не пила до этого ничего, хотя бы чуть-чуть для храбрости.

— То, что хочу сделать это со всеми удобствами, растягивая удовольствие обоим. Такую шикарную самочку драть на скорую руку, на холоде, еще и в неудобной позе — это кощунственное преступление. — и при этом не забывает выговаривать мне все это прямо в губы, пока пальцами скользит сладчайшей лаской от ягодицы вверх и дальше — вдоль очень чувствительного позвоночника. От его последнего действа меня пробирает не менее сильным эрогенным ознобом, чем от умопомрачительного захвата его второй руки в моих волосах. Хочется неосознанно и со всей дури прижаться к Глебу еще плотнее, и обязательно о него потереться озабоченной кошечкой, пока меня кроет нестерпимой истомой греховной похоти от самых ступней и до макушки. Как и дичайшим желанием раствориться в руках своего растлителя, разрешая им делать с собой, все, что не сочтет для себя нужным купивший меня владелец.

И, похоже, я достигла в этом всех возможных пределов. Я уже готова на многое, на более дикие безумства, но только от его рук.

— Тогда чего же мы ждем? — я почти мурлычу свой вопрос в его губы, хотя мечтаю сделать нечто более смелое, если не экстравагантное. Правда, определить, кто кого тут на самом деле соблазняет, очень и очень сложно.

— Ты права. — его вторая рука добирается до моей головы и вот уже мое лицо охвачено опасными тисками или клеткой больших и до жути пугающе сильных ладоней. Кажется, он точно собрался свести меня сегодня с ума. Особенно, когда его почерневшие глаза запускают свой древнейший ритуал по темной магии, проникая своим колдовским взглядом в запредельные глубины моей немощной сущности. — Но, наверное, намеренно затягиваю время… иначе, когда мы окажемся абсолютно одни, отрезанными от всего мира каменными стенами, меня уже ничем нельзя будет остановить. Сама мысль, что ты моя и таковой будешь всю эту ночь, доводит меня до маниакальной одержимости.

— Поэтому, вы решили довести нас обоих до ручки? Специально тянете минуты, чтобы мы больше ни о чем другом не могли теперь и думать? — я все-таки смелею и начинаю скользить чуть дрожащими ладошками по его груди, каменному прессу, мечтая добраться до его тела без мешающего мне сейчас препятствия в виде этих долбанных одежд. И, само собой, не сдерживаюсь. Прижимаюсь низом живота к его твердому паху.

— В этом маленьком ритуале легкого садизма есть свои исключительные моменты. Прелюдия обязана быть сладкой, томительной и иногда даже болезненной. Зато теперь, я вижу, знаю и чувствую, насколько реально ты меня хочешь. И тем сильнее от этого заводит.

Во всяком случае, именно сегодня я и поняла, что это такое, и какие еще прятались от меня и мира исключительные в этом человеке секреты. Кто вообще мог хотя бы просто догадаться, что на самом деле скрывалось за этим живым воплощением непомерной воли, безграничного жизненного опыта и подавляющей всех и вся брутальной харизмы? Или что он делал сейчас со мной, как и то, о чем мечтал сделать? К чему подводил шаг за шагом, решив вдруг ускорить данный процесс этим вечером?

Честно говоря, я ничего такого не то что не подозревала, даже в мыслях не допускала. Банально думала, что меня вот-вот повезут на обещанную квартиру только для того, чтобы умопомрачительно оттрахать в теплой постельке в хорошо прогретой спаленке. Ну и остальное, в виде обязательного и, конечно же, только приятного бонуса — ужин при свечах, вкусное вино, горячая ванная после любовных утех… Видно, в каждой наивной девчонке живет неистребимая романтическая дурочка. И во мне, как оказалось, тоже…

* * *

— …Ничего себе, — я сперва глазам своим не поверила, когда мы свернули в один из благоустроенных районов города с очень ухоженным двором. Хотя, меня поразил не сколько двор с целым комплексом массивных "пристроек", а вид самого здания, которое не спутаешь уже ни с каким другим ни в этом мегаполисе, ни где-либо еще во всем мире. — Это действительно то, о чем я думаю.

— Она самая. В своем роде уже единственная (если не считать еще несколько ее сестричек) и исторически бесценная. Всегда любил старые постройки. А сталинские высотки — это не только всеми признанная классика, но и давно проверенная временем надежность, стопроцентное качество и ничем неистребимая долговечность. Таких сейчас уже не строят и едва ли когда-нибудь вообще вернутся к подобным проектам. Была б моя воля, выкупил бы без раздумий все здание.