Купленная революция. Тайное дело Парвуса

«Секретная телеграмма русского поверенного в делах в Копенгагене, барона фон Мейендорфа, от 30.6/13.7 1917 года, № 242.

Проездом через Стокгольм немецкий социал-демократ Хаазе утверждал в личной беседе с русским журналистом, что некий Гельфанд, он же Парвус, способствует тому, чтобы наши большевики получали денежную помощь, и работает как посредник между ними и германским правительством.

Подпис. Мейендорф».

«Секретная телеграмма для миссии в Копенгагене. От отдела прессы МИДа.

Срочно.

Телеграфируйте, с какими корреспондентами говорил Хаазе, когда он высказал информацию касательно Пар вуса.

Подпис. Терещенко».

В своем ответе русский посол в Копенгагене называет своему министру иностранных дел газеты и фамилии корреспондентов, прежде чем он продолжает: «…Вчера вечером французский военный агент Прео сообщил мне по собственной инициативе о Парвусе, причем он добавил к известному мне, что деньги большевикам переводятся отсюда и из Стокгольма через Сибирский банк в Петрограде. Мейендорф».

Далее Мейендорф пересылает 12(25) июля 1917 года совместное заявление русских журналистов в Копенгагене, о передаче которого они его просили. В нем журналисты заверяют, будто от других лиц им известно, что Парвус является «агентом германского правительства» и что он на одном только исключительном разрешении вывоза немецкого угля датскому профсоюзу заработал миллионы, а также что он принимал активное участие на переговорах с Германией относительно транспортировки Ленина.

Двумя днями позже поступает более точная информация о Парвусе, его деятельности в Турции, в Копенгагене, о Ганецком и славе, которой он пользовался, к чему приложена копия договора между ними.

Тем временем русские средства массовой информации за границей и в самом Петрограде призывают обвиняемых к ответу. При этом не пропускается ни одна возможность напомнить Ленину о его бесславном заблуждении относительно одного из его ближайших друзей и товарищей, Малиновского, который оказался агентом-провокатором охранки. Один из авторов издания «День» спрашивает: «Три дня назад я спросил «Правду»: является ли большевик и участник Циммервальдской конференции Ганецкий, друг Парвуса, которого в Дании изобличили в мошенничестве и выдворили, идентичным с тем Ганецким, который вместе с Лениным и Зиновьевым занимался реабилитацией провокатора Малиновского? Три дня я ждал ответа. Но «Правда» все еще молчит. И сам Ганецкий, который Находится в Петрограде, тоже молчит. (…) Итак, это правда. Мошенник и контрабандист (…) Возможно, большевики не понимают, что они делают и что их молчание только подтверждает подозрения?..»

На это Ганецкий, действительно, дает ответ в партии ном органе «Правда», во всяком случае, в ее Стокгольм ском издании, так как редакция в Петрограде после облавы с опустошением редакционных помещений закрыта. Его ответ должен одновременно освободить Ленина от обвинений, поскольку стокгольмское бюро отвечает за работу с общественностью перед большевистской партией. Сначала приведем телеграмму Ганецкого относительно персональных нападок на него:

«Разоблачения (…) это бесстыжий обман. Я никогда не представал перед судом из-за контрабанды или обмана. Как руководитель одной экспортной фирмы, я однажды был оштрафован за несоблюдение экспортных формальностей (…). Травля — это однозначно политическая кампания. Моя деятельность в Копенгагене хорошо известна всем товарищам, которые меня там знают. Я считаю ниже своего достоинства защищаться от лживых нападок бульварного журналиста.

Ганецкий».

Далее в «Правде» от 5 (18) июля написано: