Куплю Рога родному мужу (СИ)

Он устало прижимает кулак ко лбу и хмурится. Несколько минут молчания.

— Мне нужно завершить все дела, запущенные против Плотниковых. Документы нужным людям передать. Свидетелей успокоить. Это все я, к сожалению, не могу поручить другим. Слишком все двоякое с точки зрения закона, понимаешь, Жень? Я ведь против Плотникова тоже не совсем благими способами… Здесь ты в безопасности. О том, что ты здесь находишься, знает только Миха, программист из моей команды. Больше никто. Адрес этот нигде и никогда не был связан со мной. Даже пиццу заказывал с других телефонов и рассчитывался налом. Подожди, прошу тебя. Мне нужно всего полдня. Я приеду за тобой и увезу. Куда захочешь. И ты начнёшь новую жизнь. И забудешь весь этот кошмар. Забудешь!

Я согласно киваю. К чему спорить? Игнатов, ты как был дураком, так и остался. Одержим ненавистью, не понимаешь простых вещей. Плотников сбежал. Значит, знал, что будет хуже. Откуда? Оттуда, где знают больше него.

— Давай спать, — уговаривает меня, словно ребёнка, Игнатов. — Я с утра уеду очень рано. А ты пока до обеда отсыпайся. И вещи в сумки собери. Испеки что-нибудь в дорогу.

— Хорошо. Только дай мне на всякий случай телефон. И номер Смирнова. Вдруг я ещё что-то вспомню. Думаю, сейчас любая информация может оказаться важной.

Денис согласно кивает, откуда-то приносит телефон, которым давал мне пользоваться ранее. Забивает туда номер Смирнова и протягивает мне.

Я аккуратно забираю аппарат из рук, стараясь не прикасаться к Игнатову. И так трясет, к чему лишние переживания. В груди все горит огнём от отчаяния и несправедливости. Но я сжимаю зубы и спокойно отвечаю:

— Спасибо, спокойной ночи. Я пойду. Устала.

Он согласно кивает, я выхожу из кухни и сразу отправляюсь на второй этаж, спать. Тяжёлый вздох за моей спиной хлещет по груди раскаленной плетью. Но нет, не надо вот этого всего теперь, не надо. Ты сам, Игнат, сказал, что мне нужно жить. И я выживу. Любой ценой.

44

44

Утро наступило слишком быстро. Я так и не уснула. Слышала, как уехал Денис. Он даже не завтракал. И не заходил ко мне. Все его мысли, верно, сейчас лишь о том, чтобы добить эту тварь. Игнатов не слышит и не видит ничего вокруг. Это его золотой час, час торжества, и он этот момент не упустит.

Вещи я собрала быстро. Переоделась в джинсы и свитер. Тёмный парик и сверху серая шапочка. Без макияжа, чтобы не привлекать взгляд. Куртку набросила сверху, не застегиваясь, чтобы можно было легко скинуть, если придётся…

Документы засунула в карман штанов. Сумку через плечо. Последний штрих. Беру телефон, заучиваю номер Смирнова наизусть. А потом отключаю аппарат и кладу под подушку.

Из дома выхожу, но не на улицу, а в сад. За деревьями, в правом углу участка, небольшой проем в заборе. Взрослый не полезет, а ребёнок вполне. Ну и худенькая девушка вроде меня.

Протискиваюсь между разопревшими от дождя досками, аккуратно перетаскиваю сумку и, пригнувшись, пробираюсь сквозь осиротелые кусты смородины. Точно знаю, что хозяева этого участка меня не заметят. Их дом находится в противоположной стороне от сада. Мне же нужно пройти вдоль забора, потом перелезть в ещё один огород. А соседи, дом которых стоит отсюда наискосок, приезжают редко. Из окна своей комнаты я хорошо рассмотрела их участок. Во дворе за все дни ни единой души. Шторы на окнах прикрыты, и вечером за неделю ни разу не был включён свет. Не живут в этом доме постоянно, значит и собаки нет. Выйду с их двора через калитку. В крайнем случае перемахну через забор. Благо натренированное тело позволяет выполнять такие виртуозные трюки. Главное, что выход оттуда на параллельную улицу, а через три проулка будет хлебный киоск. Вот там и вызову такси.

Уже почти дойдя до угла участка, слышу шум подъезжающей машины. Вот и гости пожаловали. Быстро, однако!

Хлопают дверцы. Затем кто-то заходит в дом. Несколько минут тишины. А затем женский визг, переходящий в истерику, разрывает воздух.

— Она должна быть здесь, здесь! Ищите! Не должна далеко уйти.

Ах, голос-то такой знакомый! И почему я не удивлена, что это будет именно она? Карина. Кажется, её парня зовут Миха? Жучка продажная.

Я замираю, прижавшись к земле, врастаю в куст, практически не дышу. И даже сердцу приказываю утихомириться. Какие-то два амбала совсем рядом, рыщут за забором, бегают, пытаются отыскать меня. Матерясь на каждом шагу, отчитываются Карине:

— Да нету её здесь нигде, твою мать! Нету!

— Должна быть, должна! Сучка! Меня же убьют теперь, — скулит она и с остервенением пинает скамейку.

— Тут недалеко остановка. Может там посмотреть?

— Поехали, — с надеждой отзывается Карина.

С облегчением слушаю, как отъезжает машина. Всё ещё лежу на земле, вдыхая холодный, пропахший прелой листвой, сырой воздух. Мне кажется, что от волнения тело отказывается слушаться. Но через пару минут отпускает. Аккуратно встаю, ежесекундно прислушиваясь. Жду ещё полчаса, вдруг вернутся. И только потом, сделав несколько глубоких успокаивающих вдохов - выдохов, перемахиваю через забор на соседний участок.