Куплю свое счастье

А потом они крупно поссорились. Феликс хотел заниматься какими-то гонками, Стася считала, что это очень опасно, просила его отменить все. Но…

Феликс ее не послушал. Они поругались. Стася ждала, что он придет к ней, извинится. А он… он просто уехал. Через какое-то время Стаська поняла, что ждет ребенка.

Писала ему. И я… я тоже потом писала. Все безрезультатно.

Потом Ася как-то увидела его фото в журнале. Он был не один. С их общей знакомой. Под фото было написано – Феликс Вишневский с невестой.

Ася заблокировала его номер. И сказала, что ей все равно.

Конечно! Все равно! А мокрая подушка утром почему?

Я просила ее успокоиться и не реветь. Рассказывала, как это вредно для малыша.

- Ася, прекрати, ты вот вообще еще сама никого не рожала, а меня учишь… ой… прости…

Я простила. Это ведь было правдой. Я никого не рожала и вряд ли рожу.

Мне доктора сказали, что надеяться я могу только на чудо. Я, конечно, верила в чудеса, но.

Родить ведь самой пока только у одной получилось, да?

Мне для этого как минимум нужно мужчину приличного. А где ж его взять?

Не от Гены же рожать?

Вот, Павел, вроде бы и достойный вариант. Но если он знал то, что его шефу от меня надо было, почему молчал? Говорил ведь, что я ему нравлюсь. А такую информацию скрыл.

Хотя, я все понимаю. Шеф, работа, деньги. И… какая-то там женщина с детьми… Разумеется, он выбрал шефа!

Шеф этот тоже хорош!

«Я мог бы стать вашим мужем».

Бредил он, что ли? Какой муж? Где я и где он?

С другой стороны… Вот если бы я сказала – «да». Что бы он делал?

Что-то мне подсказывало, что уж Роман-то нашел бы выход. А я?

Обо всем об этом я, думаю, конечно, уже после того, как Владимир Владимирович покидает нашу квартиру.

А ему объясняю коротко. Стася уехала учиться.

Мы подумали, что ребенок останется со мной и проблем не будет. Если блудный папашка нашей малышки забил на беременность Стаси, значит девочка наша ему не нужна. Так что… какие могут быть проблемы? Я, условно бабушка. Да еще и тезки мы, так что… вообще можно никому ничего не объяснять!

В свидетельстве о рождении у Аленки есть только мать.

Анастасия Львовна Романова.

И я тоже Анастасия Львовна Романова. Так что…

Есть у нас две Анастасии Львовны, а какая именно мать – та, или эта – кому какое дело?

Именно так мы и решили.

И кто же думал, что с Феликсом случится несчастье, и этому Роману приспичит искать его ребенка?

Зачем только Стася писала этому недопапаше о совей беременности?

И что теперь делать?

Продолжать врать Вишневскому, говоря, что мать я?

Владимир Владимирович обещал подумать.

Да и я, думаю…

Наверное, нужно позвонить Стасе, вызвать ее сюда. Но если она приедет сейчас, и Вишневский узнает, что мать – она, не будет ли он давить на нее сильнее?

Еще момент – у нее учеба в разгаре. Вряд ли она сможет вырваться, будет переживать. Или бросит все и примчится – с нее станется!

Что же делать? Как быть?

Голову ломаю. А мне еще работать.

Одна мысль приходит - хорошо хоть Генка вроде отстал. После той памятной его встречи с Павлом не звонит, не пишет, денег не требует.

А часов в деять раздается звонок.

- Здравствуй, жена, соскучилась?

Помяни чёрта...

РОМАН.

«Я не могу за вас выйти, я замужем» … И глаза такие испуганные.

Весь вечер прокручиваю в голове эту встречу и разговор.

Глупая девчонка. Хотя, какая она девчонка? Тридцать два, дети… могла бы уже и поумнеть!

Против кого пошла?

После этой шедевральной встречи возвращаюсь домой, Илона увязывается за мной, я не гоню. Что-то мне подсказывает, что ее советы будут не лишними.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Заходим в дом, она смотрит на меня с победной усмешкой.

- Что?

- Что, «что»? – глаза блестят так, словно это ей я десять миллионов пообещал.

- Что смотришь?

- Ну так. Думаю. Заслужила я подарок или нет?

Вот же… корыстное женское племя!

- Илона, ты берега-то все-таки не теряй.

- Ну, Ромашка, ну зая! – губы дует, строя дуру из себя. Я знаю, что она играет, прикалывается. Прекрасно понимаю, что всерьез эта мадам не будет меня называть ни «заей», ни «ромашкой». Сегодня ей позволительно.

- Без «ну», хорошо?

- Ла-адно! Ну… упс, - ржет нагло. – Ром, ты обещал машиночку, новую, «Инфинити», помнишь?

Хм, ничего не треснет? Я ж дарил уже «мазду» в этом году?

- А что с твоей машиной, проблемы?

- Да, проблемы. Пепельница заполнилась.

- Ты не куришь!

- Ну, это шутка такая, Ром. Я просто уже немного выросла из «Мазды»…

- В каком месте? Я не заметил!

- Ром! Ну, правда!

- Я подумаю. – прохожу в гостиную, соображаю, кому бы позвонить и проконсультироваться насчет того, как мне поступить с этой Романовой.

- Ром, ну я ж тебе помогла сегодня?

- Помогла. И что?

- И еще помогу. Хочешь совет?

- Какой?

- Женский, Ромочка, чисто женский! – улыбается, как Лиса Алиса в старом советском фильме. Обаятельно, нагло, но действенно.

- Твой совет в обмен на «Инфинити»? Не круто ли?

- Ну, я, конечно, не психолог Лобковский, хотя его советы стоят дешевле, но… мой тебе может здорово помочь.

- Я слушаю.

- Я могу рассчитывать на машину?

- Теряю терпение, Илона!

- Ну, хорошо. Я уже тебе говорила, что тебе проще на ней жениться?