Куплю тебя. Дорого

– Ну что, трахаешься с моим старшим братом, да, шалава? – Русик осматривает меня плотоядно с головы до ног, – может и мне разрешит разок-другой тебе присунуть, мы же братья. Братья должны делиться.

На мне старенькие спортивные легинсы и майка. Совершенно не провокационный наряд. Но я унизила его. Теперь для него я навеки клеймённая проститутка.

– Уймись, Рус, – вырываюсь из его рук. Он не Ратмир. Даже не близко. – Я тебе не обязана что-либо объяснять. Мы не встречались, и я тебе ничего не обещала, так что прекрати строить из себя обиженного.

Хотелось расставить точки над «i», только не уверена, что мои слова залечат его уязвлённое самолюбие.

– Не обязана? – ещё больше пылит парень, едва не брызжа слюной, – пока я ждал тебя, ты поднялась к моему брату и сосала ему!

После ночной попойки глаза были красные, с поломанными капиллярами. Он напомнил мне отчима, и я тут же ощутила себя не в своей тарелке. Хотелось убежать и расплакаться.

Там, где-то в его мирке, на вид больше похожем на пряничный домик, нет проблем. Нет борьбы за выживание. Протяни руку, отломи кусочек – и ешь. Вот и все телодвижения, которые нужно сделать. Я выросла в иных условиях. В таких, что мои зубы стали острыми, а язык ядовитым.

– Серафима, – в дверном проёме появилась Патимат. Бледная и напряженная. Много она услышала? – Помоги мне на кухне, пожалуйста.

Стоит, ждёт пока я к ней подойду. Она меня спасла. Обхожу Русика. Он ловит мою руку и зло смотрит в глаза.

– Это ещё не всё.

Выхожу и следую дальше по коридору за женщиной. Как теперь ей в глаза смотреть?

Когда мы обе зашли на кухню, Патимат суетливо, пряча от меня глаза, принялась что-то готовить. Я видела её нервозность. Несколько странную. За время проведённое в этом доме она успела стать мне родным человеком. И единственным, кого не хотелось расстраивать.

– Патимат, – дёргаю её за рукав, как ребёнок, требующий внимания, – давай поговорим. Я же знаю, что ты всё слышала.

Не представляю, что сейчас творится в её мыслях. Она же строгих патриархальных устоев. Должно быть считает меня падшей. Недостойной. От этих предположений сделалось горько.

– Серафима, – тяжело вздыхает женщина, – тебе не нужно мне ничего объяснять.

– Нужно, – упрямлюсь.

В ответ она мягко улыбается

– Нет. Думаешь, я не знаю мужчин? – она касается шрама на своей щеке, – это оставил мне на память бывший муж, от которого я сбежала. Чтобы не нужна была больше никому. Он… он плохо относился ко мне.

Глаза вылезают из орбит. Даже представить подобного не могла. Она такая кроткая, тихая. Не представляю, каким нужно быть животным, чтобы рука поднялась изувечить красивую женщину. А она бесспорно красивая.

– Ты и со шрамом очень красивая, – говорю совершенно честно. За это время я даже не обращала на него внимание.

– Рустам вздорный мальчишка. Он не имел права говорить так с тобой.

Обнимаю её порывисто, не ожидая поддержки.

– Спасибо, Патимат.

– Ну что ты, девочка, – касается осторожно моей спины.

В предновогодней суете в голову пришла совершенно дикая идея – сделать Ратмиру подарок. Но что купить тому, у кого всё есть?

Спички. Нашла в интернете магазин, где можно приобрести коробок спичек без надписей на нём. Нарисовала на белой поверхности горящую спичку и маленькую надпись рядом: «спички от Спички. Серафима».

Мне показалось, что это ужасно забавно. Я упаковала их в подарочную обёртку, сделала бантик, засунула маленькую открытку с его именем и оставила под огромной, украшенной дизайнерскими игрушками, ёлкой.

Интересно, он подарит мне что-нибудь? Выбросила тут же этот вопрос из головы.

До Нового года оставался один день, и я буду с Анечкой. В их доме в это время было так красиво. Уютно. Чисто. Как никогда не было у меня дома после смерти папы. Хотела бы я когда-нибудь иметь дом. Не такой огромный, но свой.

Глава 44

– Серафима, тебя зовёт в кабинет Фатима, – выглядя тревожно, подошла ко мне Патимат.

Хмурюсь. Что этой мегере понадобилось от меня. А когда следом за Патимат последовало двое мужчин из охраны стало совсем не до смеха. Что случилось? Сердце забилось, как бешенное.

И так не вовремя на сотовый начали звонить. Взглянула от кого идут входящие. Тётка. Я же сказала, что заеду вечером. Что ей нужно? Сбросила звонок. Но она набрала снова. Перезвоню, когда поговорю с Фатимой.

Зашла в библиотеку, где Сабуров как-то меня выпорол. Хех.

Женщина восседала в кресле, как настоящий султанша в своих дорогих одеяниях. Смерила меня взглядом, напоминая, что я в этом доме никто. Даже меньше, чем никто.

– Из сейфа пропали украшения, верни их.

Смотрела на неё, слушала её, но не понимала ничего. Какой сейф, какие украшения? О чём она?

– Я не понимаю о чём вы.

– Я тебе ещё раз повторяю, – говоря членораздельно объясняет мне, будто я по пути в эту комнату потеряла хромосому, – верни. На место. Украшения.

Она разговаривает со мной так, будто уверена на все сто процентов, что я их украла. Но это бред. Я даже не знаю, где у неё сейф стоит. Да и какой идиоткой нужно быть, чтобы красть что-то в доме Сабурова. Однако, от этой уверенности становится не по себе.