Куплю жену. Дорого

Неприятный холодок судорогой сковал пальцы, но Августа кивнула и покорно последовала за Гаррисоном. Он беззаботно насвистывал, по пути раскланялся с парой прохожих. Со стороны – встретились давние знакомые, хотят спокойно побеседовать. Не посреди проезжей части же!

– Ну вот, тут нам будет удобно.

Гаррисон остановился и оперся бедром о бортик фонтана. Он стоял лицом к Августе, зрительно контролировал всю площадь – вряд ли случайно. Из Гаррисона получился бы неплохой военный, жаль, он выбрал другую стезю. Августа вынуждена была встать спиной к экипажу. С каждой минутой она нервничала все больше. Еще эта наглая ухмылка Гаррисона… Так и подмывало стереть ее с его лица.

– Итак, я тебя внимательно слушаю.

Августа обошла Гаррисона и оперлась ладонями о каменный бортик. Чаша фонтана пока пустовала. Черное унылое пятно.

– Очень хорошо… Специя. – Он с особым удовольствием, смакуя, назвал ее студенческим прозвищем. – А еще лучше будет, если ты окажешь мне крохотную услугу. Совсем необременительную по сравнению с последствиями твоего упрямства. Ведь мы оба знаем, что никакая ты не Алиса. А вот графу знать об этом совсем не нужно, верно?

Во рту Августы пересохло. Язык прилип к нёбу. Желудок сжался, неприятно заворочался, грозя вернуть съеденный недавно обед.

– О чем ты, я не понимаю? – сдавленно переспросила она, не решаясь повернуться, взглянуть на Гаррисона.

Да и зачем, Августа и так знала: он улыбался. Довольно, как кот, загнавший в угол мышь.

– Все ты понимаешь! – тихо рассмеялся Гаррисон. – Твои бегающие глазки и бледные губки тому подтверждение.

Он подошел вплотную, чуть ли не прижался и, склонившись к самому ее уху, обжигая дыханием, жестким шепотом продолжил:

– Мне плевать, что случилось с настоящей Алисой. На тебя, собственно, тоже, равно как на всех графов и герцогов королевства. А вот моя персона меня очень волнует. Мне надоело прозябать, Специя, я хочу занять свое место.

– Свое место? – нервно усмехнулась Августа и попыталась отодвинуться, однако Гаррисон не позволил.

Его руки накрыли ее ладони, пресекая любые маневры. Гаррисон чуть подался вперед, понуждая Августу буквально вжаться в бортик фонтана. Положение их тел стало еще более вызывающим, попирающим устои морали. Августа догадывалась, Гаррисон этого и добивался. Смутить, унизить, опозорить, чтобы навязать свои условия.

– Ну, ты-то хорошо устроилась, вот и я хочу. Заметь, недорого прошу, всего каких-то двести гульденов. Я бы купил на них славное поместье, обзавелся женой.

– Двести гульденов? – в ужасе выдохнула Августа.

Гаррисон, наверное, шутит! По заключенному с Иваром договору она получала гораздо меньше. Двести гульденов – годовой доход аристократа средней руки. Как и где, скажите на милость, Августа должна их достать?

– Это твои проблемы, – жестко отмел ее возражения Гаррисон. – Не желаешь платить, я сегодня же отправлюсь к Ивару сир Лиру и выведу самозванку на чистую воду.

– Ты… У тебя нет доказательств! – раскрасневшись, выпалила Августа.

Он блефовал, он не мог!.. Если сам Ивар ничего не понял, Гаррисон и подавно.

– Вот тут ты ошибаешься, – победоносно сверкнул зубами собеседник. – Но если сомневаешься, проверь. Если я вру, ты ничем не рискуешь.

Гаррисон наконец-то отступил, убрал руки.

Оглушенная словами шантажиста, Августа не двигалась, словно приросла к камню.

– Сроку тебе – неделя. Придешь после семи часов вечера в «Голубиное перышко». Буду ждать до полуночи, дальше пеняй на себя.

Он зашагал прочь, но скоро спохватился, обернулся.

– Счастлив был повидаться. Всего тебе доброго!

Издевательское вежливое прощание стало жирной финальной точкой. Раздавленная, растерянная Августа смотрела вслед удаляющемуся Гаррисону. Вот его спина скрылась за тележкой торговца жареным миндалем. Еще миг, и Гаррисон смешался с толпой.

Он знал.

Голову Августы опоясало головной болью. Сжав ее ладонями, она тупо уставилась перед собой.

Как, откуда? Надо было надавить на Гаррисона, заставить прямо сейчас предъявить те самые доказательства, но заявление ошеломило ее, выбило почву из-под ног.

А вдруг она сама виновата? Ну, спутал двух подружек, бывает, а Августа неосторожным словом или жестом зародила сомнения. Тогда… переживать не о чем. Гаррисон не сунется к Ивару с домыслами. Напугать женщину – это одно, а предъявить серьезные обвинения в адрес невесты графа – совсем другое.

Или же он взаправду?.. Как бы понять, как бы узнать?

Еще и соглядатай этот, который друг Ивара. Если они с Гаррисоном объединятся, Августе точно несдобровать.