Купол изгнанных

В многочисленных правилах, прописывающих «можно» и «нельзя» в рамках существования в цирке, не было ни слова о том, чем грозит посещение выступлений чужого цирка. Возможно, и ничем, но строгие ограничения и запреты давно взрастили в циркачах страх перед всем, что не укладывалось в четко очерченные рамки их существования. Каждый хорошо помнил, что случилось с Графиней и Ковбоем, когда они рискнули поехать в город без афиши. Правда, оба вернулись, но один из них оказался не человеком, а вторая бледнела всякий раз, когда ее спрашивали, где она была и что произошло, и все это вместе не способствовало желанию тестировать границы привычного на прочность. Въевшийся в кожу страх – «не высовывайся», «не отходи ни на шаг в сторону» – советовал тихонько дождаться окончания представления и потом поговорить с циркачами. Однако любопытство – о, это любопытство, этот мощный двигатель прогресса! – подталкивало вперед. Тебе ведь хочется посмотреть, какое представление дают коллеги по несчастью? Ну иди же, посмотри! Это здесь, совсем рядом!

– Ну что, мадам директор, будем дожидаться снаружи или нам можно взглянуть на коллег? – громко спросил Кабар.

Кристина покопалась в доставшейся ей энциклопедии наследной памяти и не нашла ничего страшного, связанного с посещениями других цирков. Это не значило, что ничего страшного точно не случится, но все же ей стало несколько спокойнее.

– Я думаю, мы можем зайти, – сказала Кристина. – Апи! – позвала она, ища обезьяныша взглядом в толпе.

Она хотела попросить его остаться в «Колизионе». В ее памяти не было никакой информации именно на этот счет, но интуиция подсказывала, что их цирковому лучше не соваться на территорию чужого цирка, и Кристина собиралась ей следовать, рассудив, что, возможно, получила не только коллективную память, но и накопленный опыт – тот, который заставляет отпрянуть в сторону ровно за миг до того, когда тебя собьет машина.

Впрочем, Апи с циркачами и не было. Почему-то заволновавшись, Кристина оглянулась на припаркованный автокараван «Колизиона» и с облегчением увидела ушастую головку в одном из окон автобуса.

В других окнах виднелись потрепанные венецианские маски; запуганные циркачи «Обливиона» даже и не думали о том, чтобы рассмотреть «Инфинион» поближе, напротив, они попрятались по своим трейлерам и автобусам, как черепахи в панцири.

Циркачи двинулись вперед с опаской и некоторой нерешительностью, но когда все они пересекли невидимую границу чужого цирк-тауна, прошли мимо застывших каруселей и пустых киосков и с ними не случилось ничего страшного, то немного расслабились и внутрь шатра заходили уже более спокойными.

Кристина шла последней и потому единственная заметила, что Ковбой не присоединился к остальным. Засунув руки за ремень на поясе, он застыл на месте, чуть покачиваясь с носка на пятку, и рассматривал «Инфинион».

«Точно! Он же фамильяр, он не может пройти сквозь защитный купол цирка!» – сообразила Кристина.

И тут, словно в насмешку над ее мыслями, Ковбой сделал шаг вперед, еще один, а потом своей характерной, чуть вразвалочку, походкой направился к входу в чужой шатер. А Кристина так и осталась стоять на месте, приоткрыв рот.

Ковбой словно почувствовал ее взгляд; он остановился, обернулся и, насмешливо склонив голову набок, спросил:

– Чего застыла?

– Как? – спросила Кристина. – Ты же фамильяр, ты не должен вот так запросто входить в чужие цирки, ведь у них, по идее, строит охранное заклинание против таких, как ты.

– Возможно, в этом цирке его нет? – предположил Ковбой.

– Возможно, ты просто не хочешь рассказать мне всю правду? – парировала Кристина.

В цирке существовало немало ненужных традиций и ложных убеждений, вроде запрета на повторный вход в кибитку или уверенности, что дар, который дает цирк, не подлежит изменению. Но постулат о том, что фамильярам нет хода в цирки, так как те закрыты от них специальным заклинанием, красной нитью проходил через всю информацию, полученную от «Колизиона» в ту страшную ночь. Тогда как же объяснить, почему Ковбой – фамильяр! – сейчас спокойно зашел на территорию «Инфиниона»?

Если только…

– Скажи, кто ты? – вырвалось у Кристины.

– Что ты имеешь в виду? – поднял брови Ковбой.

– Кто ты такой на самом деле?

– О моей природе вам всем уже сообщила Графиня.

– Фамильяры не проходят через защитные границы цирка. А у «Инфиниона» они на месте, я чувствую, – сказала Кристина и в подтверждение своих слов показала ладонь с круглым ожогом, который налился теплом, едва она увидела чужой цирк. – Поэтому повторяю вопрос: кто ты такой?

– Я фамильяр. Просто я живу столько же, сколько и цирки, так что выучил за это время пару трюков.

– Как ты можешь жить так долго? Фамильяры не бессмертны! Да, вы занимаете наше место, но вместе с этим вы получаете человеческую жизнь со всеми ее минусами, включая смерть, – от старости, от болезней и от несчастных случаев. Люди не живут по три-четыре века!

– Люди – нет, но, как я уже говорил, меня вызвал не человек, а другой фамильяр.