Купол над бедой

   - Реально и насущно, - пожал плечами Вейлин и продолжил разбор примера. - Во всех этих дисциплинах методы и теоремы Колмогорова всем ученым сообществом считаются классическими. Влияние его работ на общий ход развития математики очень велико. Но они называют его только математиком! До сих пор! И князь, я сам в это долго не мог поверить, но они разобрали на части магию и изучают ее как пучок разных ремесел, не соединяя их между собой!

   Димитри молча наполнил бокалы снова, думая, что надо было брать сразу коньяк, а лучше водку. Вейлин пригубил бокал, отставил его и вернулся к судьбе мага-математика:

   - С тридцать первого года прошлого века Колмогоров был профессор Московского государственного университета. С тридцать девятого он стал академик Академии наук Советского Союза, это у них переходная форма распадающейся империи так называлась, одна из самых устойчивых. Ученый в подобной структуре в эти годы жил года три, потом отправлялся... Как тебе сказать... Короче, в государственное рабство, они говорят - "лагеря". Как правило, по подозрению в недолжных магических практиках или в шпионаже в пользу других государств. Но не он! Он работал, работал и работал. Труды его многочисленных учеников, среди которых много выдающихся математиков, изменили науку до неузнаваемости по сравнению с положением дел на год его рождения. Когда одного из молодых коллег Колмогорова спросили, какие чувства он испытывает по отношению к своему учителю, тот ответил: "Паническое уважение". Ты представляешь себе этот ум?

   Князь заметил, что его что-то царапнуло в этой реплике достопочтенного, но раздумывать было некогда, Вейлин, как дракон над морем, парил высоко в небе мыслей, и Димитри снова принялся следить за его полетом.

   - Современник говорил про Колмогорова так: "Математик - это тот, кто умеет находить аналогии между утверждениями. Лучший математик - кто устанавливает аналогии доказательств. Более сильный может заметить аналогии теорий. Но есть и такие, кто между аналогиями видит аналогии". Андрей Колмогоров был как раз таким. Князь, и после этих слов их не смущает назвать такого ученого математиком, но это же маг! Это же требования к магу! Колмогоров и был магом. Ты его жизнеописание посмотри.

   Димитри был слегка шокирован масштабом изысканий Вейлина и слушал, не решаясь перебивать.

   - Я скажу тебе больше. Кроме Колмогорова, был и другой маг-математик этого же уровня, Василий Налимов.

   Представив себе еще одно ведро биографических сведений, князь сперва затосковал, но любопытство победило, и он вслушался.

   - Налимов - создатель и руководитель нескольких новых научных направлений: метрологии количественного анализа, химической кибернетики, математической теории эксперимента, наукометрии. Знаешь, что они называют этими словами? Уже догадываешься, да? Вот, кстати, слово "наукометрия" именно он ввел как термин в словарь ученого сообщества, ты только осознай эту косность мышления. Налимова она не смущала, он свободно работал на стыке их наук - философии, психологии, психиатрии, математики, физики, культурологии, религиоведения. На этих пересечениях он, по словам его учеников, раскрывал природу смыслов и строил вероятностно ориентированную смысловую модель личности. Посмотри он чуть дальше - и возможно было открытие Источников и Потока. Кстати, он бы договорился с твоими оппонентами, князь. Ты открой поисковую систему и набери "русский мистический анархизм", полюбопытствуй. Идеологическая база у них одна, но он явно умнее этой твоей... дамы-антибиотика. Она тоже анархистка, но по сравнению с ним она песчаный дракончик против морского прыгуна.

   Димитри потер висок. Он уже хотел прилечь и второй обед, ему было, пожалуй, много сведений для одного раза. Но Вейлин, после лета на севере впервые встретившись с разумным собеседником, был погружен в счастье беседы, и князь счел нечестным прерывать общение на середине. Да и мысли достопочтенного были вполне достойны внимания, а исследования - интересны и хорошо сделаны. Он славно покопался в местных архивах и библиотеках, это была хорошая добыча, магистр наверняка оценит ее, когда увидит. Вейлин тем временем продолжал разбирать уже вторую биографию, бывшую, видимо, обратным примером.