Купол над бедой

   - Нет-нет, князь, я не хотел для него наказания, он надежный вассал и образец благородства. Но даже его надежность и обязательность можно исчерпать постоянными перегрузками. Кажется, это и произошло. Знаешь, граф да Айгит в роли Алисы Медуницы с ее "мы никому не скажем и обойдется" - это как-то чересчур... Как бы виконтесса да Сиалан от усталости не устроила драку, с нее станется.

   Димитри встал с кресла и отвернулся к окну. Он выглядел раздосадованным, если не злым.

   - Послушай, Вейлин, а как насчет выходных для меня? Или для тебя самого? Когда у тебя было время на чтение в последний раз?

   - Но мы же другое дело... - попытался сдать назад Вейлин, но было поздно. Князь рассердился.

   - Знаешь, если они себе позволяют брать время для отдыха, то я тоже хочу. Я жену не видел почти год и пропустил два праздника в Старом дворце, и все ради этих развалин, будь они неладны пять раз! И побери все старые боги, раз так, а я на Длинную ночь уйду в столицу. Я вообще-то тоже живой и хочу для себя немного радости и тепла.

   - Доброй ночи, князь, - тихо сказал Вейлин и вышел.

   По дороге в свои покои он вздыхал, думая, что эта проклятая земля ненасытна, и князь Димитри может сорваться точно так же, как сорвался маркиз Унриаль, - просто от истощения радости в сердце. И значит, мелкие нарушения придется пока перестать замечать, чтобы не стало хуже.

   Утром Святая стража отчиталась ему о том, что дом некромантки опечатан личной печатью графа да Айгита. Вейлин только кротко справился у него, почему он вмешался в работу досточтимых. Граф в ответ посмотрел на него, как на несмышленыша:

   - В доме коллекция огнестрельного оружия, Вейлин, вы что, не представляете себе всей опасности? Если эти самые ружья окажутся в руках боевиков, мои местные коллеги возненавидят нас всех и будут правы.

   Вейлин вздохнул и кивнул. Аргумент был весьма весомым.

   Весна в том году пришла совсем рано, снег начал сходить уже в первой декаде марта. Оборотни еще не проснулись, но начало сезона уже сдвинули на три недели раньше обычного: Охотники жили по погоде, а не по календарю. На морозы надеялись, а не рассчитывали.

   И вот, в один из свободных вечеров я наконец призналась Лейду, что выполнить его задание не могу. Мы сидели на балконе гвардейского бара и ждали начала пятничного концерта-дискотеки. Хорошее место для встречи, логичное и веселое.

   - Не могу - и все. Как ни стараюсь, - пожала плечами я, не смотря Лейду в лицо.

   - Ты думаешь, это случайность? Сомневаюсь, - сказал он после паузы. - Ты, с твоим опытом, путаешься, забываешь, упускаешь важные детали. Саалан не могли не снимать тебе память, когда ты вернулась. Могли заодно подкорректировать навыки. Для представителей общества, стоящего на их уровне развития, решение напрашивалось. Они считают стоимость чужой жизни в золоте, а ценность памяти им еще не ведома. Я мог бы проверить, но они и это предусмотрели - на тебе их защита, если я попытаюсь посмотреть, они посчитают это актом агрессии. И будет неблагоразумно говорить, что я действую с твоего согласия, тебе пока рано возвращаться в Созвездие.

   Лейд улыбнулся и отпил коктейль. Я улыбнулась ему в ответ, чувствуя, как сердце останавливается, а я словно соскальзываю в стеклянную воронку. Он говорил что-то еще, я механически кивала, соглашалась и хотела то ли выплеснуть ему мой бокал в лицо, то ли заплакать и убежать.

   На другом конце зала сидел Макс, развлекая компанию из недомагесс, парней Асаны и гвардейцев Дейвина. Я на пару секунд встретилась с ним взглядом и отвела глаза. А Лейд все говорил: что-то о князе, от которого все мои беды, о крае, о моей семье за звездами и жестоком выборе между "съездить навестить семью" и "продолжать быть Охотником", о пропадающих талантах и страдающем городе, об объективации, давлении и обмане. Я не повторила бы эту кашу даже под дулом автомата. Она убеждала и усыпляла, мотивировала слушаться Лейда или других из его Дома, но что-то было не так. Категорически, ужасно, непоправимо не так.

   Князю не было выгоды оставлять меня. В их обществе без Дара я была никем и ничем. И он удивился, когда узнал, что со мной случилось. Все, что я знала сознательно, саалан узнали во время допросов. Все, что могли взять из открытой памяти, взяли, когда я пришла сама. Бережно, аккуратно и очень медленно, чтобы не приведи Пророк не создать ложных воспоминаний или галлюцинаций, - и опустошили до донышка. Меня берегли: ведь могли бы управиться за пару дней, как делают, если человек не нужен. Князь мог просто отправить меня туда, откуда я пришла. И все. А бывшие друзья по Сопротивлению меня бы сами на первом суку повесили. Какая нужда ему была запихивать меня в Охотники?! Слушать мои бесконечные жалобы, подсказывать, как лучше поступить и что делать, если уже прилетело. Даже сейчас князь подтрунивал над моим романом с Лейдом, но так делали все. И обидно не было! В том, что говорил Лейд, не было логики. Значит, это не могло быть правдой.