Купол над бедой

   В общем, с куполом получилось крайне неудобно. По-хорошему, едва снег сошел окончательно, стоило отложить все дела и пройти через лес наугад, но я не решилась - столкновение с магами саалан в мои планы не входило, и даже объяснения с местными были бы совсем лишними. Да и голова была занята предстоящим летом.

   Мои новые знакомые хотели организовать летний лагерь для обмена опытом и идеями. Эгерт, периодически интересовавшийся, как у меня дела, обещал помочь с интересными лекторами, которых так просто в крае не послушаешь. Анархисты меня слегка сторонились, но если предложить им дополнение к их программам, которые они и так ведут по качалкам, маскируя под лекции о здоровом питании и правильном режиме дня, они не откажутся. Пособие "зеленых" по экотеррору и "кухня анархиста" устарели лет двадцать назад, и мирному подполью не помешают более новые и действенные приемы и схемы, ну не кретины же они, чтобы отказываться от новых знаний на халяву. Место под лагерь мои друзья уже присмотрели совсем недалеко от Заходского.

   Май у Дейвина начался вполне позитивно, с теплого выходного дня и хорошего звонка прямо с утра.

   - Дэн, привет, я тебя хотел звать купаться.

   - Женька, мы не купаемся в открытой воде.

   - Религия не позволяет?

   - Нет, просто около столицы море холодное, а на Ддайг и на Кэл-Алар, это где князь живет, в воде всегда есть кто-то ядовитый.

   - Но тут-то нету никого ядовитого, и вода теплая. Ну, условно теплая, не Турция, конечно... попробуешь? Вдруг тебе понравится?

   - Ну поехали.

   Он отложил коммуникатор и поставил портал. Женька и бровью не повел, увидев его в коридоре, протянул руку для приветствия и кивком пригласил в гостиную, на полу которой было разложено...

   - Женька, что это? - не удержался он от вопроса.

   - Это? - хмыкнул Ревский. - Два пенковых коврика, лежать, два полотенца, вытираться, джезва, варить кофе, банка с кофе, банка с сахаром, две кружки, пшеничные сухари, сгущенка, сухофрукты. А, и твои плавки. Мои уже на мне.

   - Это одежда? - переспросил пораженный граф, разглядывая клочок ткани размером с шейный платок. - Ты серьезно?

   - Ну да, для купания, - невозмутимо ответил ему донор.

   - И больше ничего? - уточнил да Айгит. - Ты собираешься остаться только в этом?

   Евгений вздохнул.

   - Дэн, если ты решишь купаться в штанах и ботинках, ты удивишь народ гораздо больше, поверь. Кстати, раз уж ты тут и ты мне обещал. Давай перечисляй, что на тебе надето. И кстати, снимай это все к чертовой матери, все равно сейчас будешь переодеваться, я тебе положил шорты и футболку. Вернемся и оденешься, а пока - нечего народ пугать.

   Дейвин оглядел себя.

   - Женька, на мне не весь комплект. Брайт, верхний плащ, я оставил в замке.

   - В плюс двадцать три? - фыркнул Ревский. - Молодец, что догадался. Рассказывай про остальное.

   Дейвин смущенно улыбнулся и начал. Расстегнув крючки облегающей и короткой сааланской национальной куртки, он снял ее и положил на диван.

   - Это эннар. Он шьется точно по человеку. Им невозможно поменяться, нижнее можно попросить, а это нет. Его носят и мужчины, и женщины.

   Евгений внимательно рассмотрел куртку тонкой шерсти очень плотной крутки, сотканной из ниток двух цветов: уток был одного цвета, а основа - другого. На первый взгляд ткань казалась однотонной, но при внимательном рассмотрении переливалась оттенками двух разных цветов, объединяющихся в третий. Подкладки у куртки не было.

   Дейвин дождался окончания исследования его эннара и продолжил демонстрацию: снял следующий предмет и положил его поверх куртки.

   - Это грисс, ты про него уже спрашивал. Грисс носят и мужчины, и женщины. Женский грисс имеет шнуровку на спине, чтобы подтянуть по телу точно, мужскому для этого хватает двух пар завязок.

   Рубашка Дейвина не имела застежек, и он снял ее через голову, развязав завязку ворота на плече.

   - Это люйнэ - сорочка, рубашка, нижнее платье, то, что надевают под грисс. Длина зависит от твоего желания и удобства. У мужчин завязка на плече, у женщин спереди.

   - Дэн?

   - Что, мне остановиться? - Дейвин надеялся, что у Женьки проснется совесть или по крайней мере жалость: при всей близости отношений с донором все это было как-то уж очень откровенно. Но не совесть и не жалость обеспечили ему передышку, а Женькино любопытство и желание записать все точно.

   - Временно. Вы используете какие-нибудь ткани, кроме шерстяных?

   - Да, парусину. Но она не годна для одежды, слишком жесткая.

   - Мнда. Сочувствую. Продолжай, пожалуйста. На диване плавки, футболка и шорты, это все тебе, кроксы под столом, они новые, размер твой, сорок четвертый.

   - Хорошо. Это брог... броги. Обувь. Они на завязке вокруг ноги, видишь?

   - Вижу, и двойная мягкая стелька над подошвой.

   - Тройная. Между ними шерсть.

   - Ага, спасибо, что сказал. Другая обувь у вас бывает?

   Дейвин обрадовался передышке и, так и не одевшись, начал рассказывать про обувь для ритуальных танцев, айси, и про мелины - расшитые сапожки на жесткой подошве для праздничных и приемных дней. Женька слушал очень внимательно, потом кивнул на ноги Дейвину:

   - А это у тебя носки или чулки?