Курама

Время замедлилось настолько, что все вокруг замерло. Первая волна разума смыла воздействие лиса. Вторая волна разума заставила его отшатнуться, всего на миллиметр, но за невероятно короткое мгновение: у лиса даже зрачок сужался очень, очень медленно.

С огромным трудом, преодолевая чудовищное, жуткое сопротивление ставшего твердым как сталь воздуха, я поднимал руку с зажатым в нем ножом. Я знал, что прямо сейчас рвутся мышцы, сухожилия, трещат кости и трескается шкура. Потому что я двигаюсь слишком, слишком быстро — тело не выдерживает такой скорости.

Лезвие вспарывает грудь Лорана, скрежещет по ребрам, ключице. Медленно, очень медленно вытекает кровь. Я останавливаю руку, вижу, как шкура и мясо, в которое превратились мышцы, по инерции летят дальше вверх. Вот кожа треснула, обнажив измочаленные мышцы, но я все еще контролирую руку. Вперед всем телом, словно вдавливаясь в бетон, сцепив зубы до треска эмали, и острие зависает рядом с шеей. С трудом повернув кисть, я всаживаю лезвие в артерию, медленно, миллиметр за миллиметром. И лишь когда рукоятка уперлась в шкуру, время возобновило свой бег.

По инерции я лечу вперед, сбивая булькающего кровью в горле Лорана, но в следующее мгновение меня впечатывает в потолок с такой силой, что хрустнул позвоночник. На пару мгновений я перестал чувствовать ноги. Лис, зажимая рану, смотрит на меня прищуренными глазами, а после переводит взгляд на Алику, выталкивающую Нову из комнаты.

— Не трожь! — взревел я, пытаясь оторвать от потолка руку, чтобы достать нож Шодая. В ответ меня впечатало еще сильнее, заставив почувствовать себя совершенно беспомощным. — Алика! Беги!

Лисица выхватила пистолет и выстрелила — движение было настолько быстрым, что Лоран не успел вырвать оружие. Пистолет улетел в угол только после выстрела, но лис даже не заметил попадания в грудь. Я почувствовал ужас, сковывающий мою грудь. Наверное, так выглядел я, когда шел вперед, несмотря на пулевые ранения, которые заживали быстрее, чем мне их наносили. Но Лоран… он просто игнорировал раны. Они не мешали ему управлять телом, он даже перестал зажимать хлещущую кровью рану на шее.

Я закричал, громко, срывая голос, когда Алика взмыла в воздух. Не так должен был закончиться этот день! Не так! Почему каждый раз, когда я чувствую спокойствие, счастье, происходит что-то, что превращает мою жизнь в ад?!

Мне нужно оружие! Оружие, которое уничтожит даже такого противника! Мне нужна моя биджудама, но она дома. Я вырвал манипуляцией нож Алики из шеи Лорана и начал наносить им удары, один за другим, с огромной скоростью, но лис не обращал на это внимание. А отрезать голову я не мог, нож был слишком легким, а лезвие — тонким. Такое не перебьет позвоночник, даже в стыке дисков.

Мне нужно оружие. Срочно. Или Алика умрет.

Время снова замедлилось, а я вдруг почувствовал, что могу получить оружие. Да, не самое лучшее, да, что-нибудь примитивное, но зато прямо сейчас и даже в любом месте в поле зрения.

И я почему-то пожелал, чтобы на голову этому уроду упала наковальня. Тяжелая такая, килограмм на двести. И рядом со мной из потолка выросла, чтоб ее, наковальня и рухнула на голову лису. Да, она была не металлическая, а каменная, но… но круглые от шока глаза Лорана были мне словно почесульки за ухом. Громкий грохот и кровавые брызги во все стороны, а наковальня погрузилась в пол на треть высоты. И в следующее мгновение на пол упал я.

А если бы он не болтал, а сразу меня убил — я был бы уже трупом с раздробленным черепом… Из последних сил я дотянулся до разума Неоса, отдав команду изолировать Лорана, и отключился.

Глава 18. Истина

Открыв глаза, я растерялся: прямо перед собой я видел сильно искаженные очертания палаты интенсивной терапии. И только спустя несколько секунд до меня дошло, что изображение искажено из-за толстого стекла и вязкой жидкости, в которой я плавал. Ну еще и линзы маски картину портили. Чуть пошевелив языком, я нащупал загубник дыхательного аппарата.

Похоже, в этот раз меня не просто потрепало, иначе я бы лежал на койке, а не плавал в регенеративной жидкости. Осмотрев себя, я без особого удивления увидел целые пучки капельниц и проводов. С трудом подняв руку, я осторожно постучал по стеклу когтями, чуть поморщившись — глухой стук отражался, казалось, в черепе.

Мимо капсулы кто-то прошел. Искажались не только очертания, но цвета — жидкость была зеленоватого цвета. Через несколько секунд снизу начали подниматься мириады пузырьков, а уровень жидкости стал быстро падать. Пара минут, и я стоял на дрожащих ногах, опираясь о стекло руками. Дыхательный аппарат я выплюнул сразу, как только уровень жидкости достаточно опустился. Еще через минуту сверху полилась теплая чистая вода, смывая регенеративный состав.

— Сколько я пробыл без сознания? — прохрипел я, сидя на кушетке. Лисица со знаками медика в это время осторожно, но быстро отсоединяла провода и вытаскивала катетеры. Ранки заживали быстро.

— Два дня.

— К чему такая срочность? — я покосился на капсулу. — Нельзя было неделю подождать?