Курама

— Курама, — Алика опустила ладонь мне на плечо. Я посмотрел ей в глаза. Обычные лисьи глаза с вытянутым вертикальным зрачком. Грустные. — Поддержка выражается не только в бою. Жизнь — не сплошная война и борьба за жизнь. Ты не один, лис. У тебя всегда есть и будет куда возвращаться и к кому возвращаться. Это то, что заставляет всех нас бороться. Не судьба расы, мира или еще чего-то подобного, нет. Кто бы что ни говорил, кто бы что ни думал, а все мы — эгоисты, Курама. Мы все сражаемся за что-то свое.

— А ради чего сражаюсь я? — я чуть склонил голову набок. Алина фыркнула.

— А ты не знаешь?

— Уже не знаю.

— Тогда сегодня ты узнаешь, ради чего сражаешься, лис. А может и нет.

Я, наконец, обратил внимание на приготовленные лисицей вещи. И в первую очередь мой взгляд зацепился за банты. Большие белые банты. В этот момент я почувствовал себя очень странно.

— Я…

— Да, я понимаю, что сейчас ты не в том настроении, чтобы терпеть приколы. Но считай это лечением.

— Что?

— Шоковая терапия. Я не знаю, как она проводится на самом деле, но электрошокер я все равно с собой не таскаю.

Я посмотрел на ухмыляющуюся лисицу и чувствовал, что она притворяется. Но притворяется не для себя. На самом деле этот разговор повлиял на нее намного сильнее, чем она показывала. И все равно собиралась следовать своему плану до конца. На морду сама собой наползла кривая усмешка, больше похожая на оскал.

— Это мое наказание?

— Ага. Ну, приступим, — Алина хлопнула в ладони. — Раздевайся до трусов и встань в центре комнаты.

Моя новая одежда выглядела… странно. Чем-то она напоминала адмиральскую форму Шодая — китель и брюки — только была черной. Рубашка была белой, так же был и галстук, тоже черный. Белые перчатки, ботинки под лисью ногу на достаточно низкой подошве, явно не приспособленные к бою — слишком тонкий материал и армирования нет. Пояс с простой металлической пряжкой завершал образ, и я, наконец, вспомнил, что это за одежда.

— Это что, прототип парадной формы?

— Да. Но кое-чего образу все же не хватает, — лисица вышла из комнаты. Через минуту она вернулась, неся меч в ножнах.

Этот меч был необычным уже сам по себе. Лисьи одноручные мечи имели узкий прямой клинок, полуторные мечи были широкими в основании и сужались к острию по всей длине. В общем, это было скорее колющее, чем рубящее оружие, и это было понятно — лис в бою полагался на скорость, и на хороший рубящий замах времени обычно не хватает. А этот меч был широким, без ярко-выраженного острия. Да и явно тяжелым — Алина держала его двумя руками и было видно, что ей отнюдь не легко.

— Держи, — она протянула меч мне. Взяв его, я удивленно навострил уши.

— Килограмма два-три будет, вы из чего его выковали?

— Помнишь в музее стоял корпус танка? Ну который с оплавленными дырами.

— Вы его на металл попилили что ли? — я склонил голову набок.

— Нет, я отодрала от него кусок и отнесла Гордону.

— Стесняюсь спросить, но остальные-то в курсе?

— Все, кто должен знать — знают.

Я промолчал. Остается надеяться, что никто не узнает в моем новом мече часть музейного экспоната. Я потянул меч из ножен и замер.

На лезвии, у самого основания был рисунок. Лисья голова в окружении девяти хвостов, скручивающихся в спираль. Долгие секунды я смотрел на него, после чего медленно повесил ножны на пояс. Под весом меча он оттянулся вниз, но все же не слишком сильно, пояс был жестким.

— Спасибо.

— Это еще не все, — Алина взяла расческу. Садись, будем завершать образ.

Через полчаса я смотрел в зеркало и думал о вечном. Оттуда на меня смотрел рыжий лис с красными глазами, с длинной гривой, заплетенной в косу. В косу была вплетена черная лента. С виска свисала короткая цепочка с подвеской в виде пистолетного патрона, насколько я смог разобрать — патрон боевой. На конце косы — большой белый бант, и это была единственная мешающая деталь. На плечах расположились шевроны со знаками мастера Разума — треугольники с глазом в центре. Как пояснила лиса — вместо медальона.

Я моргнул, меняя цвет глаз на обычный лисий, и не узнал сам себя.

— Все, а теперь на свидание.

— А программу? — я запаниковал, но Алина уже вытолкнула меня из комнаты.

— На месте разберешься, — мило улыбнувшись, она захлопнула дверь прямо перед моим носом. Судя по звуку, она сползла по стене. Я не стал врываться, нервно подтянул перчатки и вышел в зал.

Алика уже была здесь, в черном до пола платье и черных же перчатках до предплечья. Я видел, что ей неловко, она то и дело оглядывалась и подправляла перчатки. А я смотрел на нее и думал о том, насколько ей идет это платье, и о том, как странно она должна выглядеть для людей. Я подошел к лисице.

— Курама? — она сцепила пальцы в замок. — И что нам делать дальше?

— Я не знаю…

— Вы уже тут? — в комнату заглянул Ли. — Хорошо. Жду вас на улице.

Чувствуя себя до жути неловко, я встал рядом с Аликой, согнув руку в локте. Она вцепилась в меня так сильно, что наверняка оставила синяки, но я ничего не сказал. Так мы и вышли из дома, где нас уже ждал брат и Нирика, а в отдалении стояла целая толпа лисов. Я отчетливо почувствовал, как лисица вздрогнула.