Курдские сказки, легенды и предания

Наутро Мирза Махмуд снова поехал на охоту, а дэв уже бежит к жене падишаха. К вечеру он снова ушел в овраг. Так прошло несколько дней. Однажды дэв сказал жене падишаха:

— Так дальше нельзя. Придумай что-нибудь или прикинься больной и выпроводи его, ведь дворец-то мой. Попроси сына достать тебе львиное молоко и привезти его на спине льва в бурдюке из львиной шкуры. Скажи, что без этого молока тебе грозит смерть. Поедет он за львиным молоком, львы его и разорвут, а мы избавимся от него.

— Ей-богу, хорошо ты придумал, ― обрадовалась жена падишаха и прикинулась больной.

Вечером Мирза Махмуд вернулся с охоты. Обычно мать встречала его, давала корм коню, потом приглашала сына к накрытому столу. На этот раз она ничего не приготовила.

Отпустил Мирза Махмуд коня, вошел в дом, смотрит ― лежит мать и стонет.

— Ах, да придут для тебя черные дни, сын, жила я себе дома, окружали меня служанки и прислужники, а ты привез меня в эту лачугу, и теперь я больна, лежу без сил, умираю. Но видала я сон, послушай какой.

— Говори, матушка, ― загрустил сын.

— Приснилось мне, что спасет меня львиное молоко в бурдюке из львиной шкуры. Привези мне это молоко на спине льва, я выпью его и выздоровею, а не привезешь ― умру.

— А где водятся львы? ― спросил Мирза Махмуд.

— В горах, сынок.

— Матушка, теперь уже поздно, а утром я поеду.

Позавтракал утром Мирза Махмуд, оседлал коня, помолился, взял свои доспехи и отправился в горы. Долго ли ехал, коротко ли, добрался он до одного места, где встретил старика.

— Салам, отец!

— Алейкум-салам, добро пожаловать, юноша. Куда путь держишь? Хатун-Маймун ищешь?

— Отец, а ты откуда знаешь? ― изумился Мирза Махмуд.

— Я все знаю.

— Отец, с моей матерью произошло несчастье.

— Не беда, ― сказал старик. ― Слушай меня внимательно. Вот уже семь лет, как лапа падишаха львов распухла, стала толстой, как бурдюк, и гноится. Завтра четыре льва вынесут его на прогулку, а вечером принесут и положат на тахту. Ты спрячься под тахтой, а когда он ляжет и вытянет лапы, схвати его больную лапу и ударь по ней камышом. Рана вскроется, гной вытечет, боль утихнет, и он тогда скажет: «Ах, был бы здесь мой спаситель! Клянусь богом, любое его желание я бы исполнил». Тогда не бойся, выходи из своего укрытия и признавайся в том, что ты сделал. А он выполнит любое твое желание.

Мирза Махмуд оставил своего коня, поцеловал подол одежды старца, взял камыш в руки и побежал. Добрался он до скалы, там и вправду увидел тахту льва. Вырыл Мирза Махмуд под тахтой яму и спрятался в ней. Глядь ― четыре льва принесли больного владыку и положили на тахту.

Сказал падишах львов:

— Вы устали, идите отдохните, а завтра приходите опять в это же время.

Свесил лев больную лапу с тахты и застонал. Не растерялся Мирза Махмуд, схватил его лапу и ударил по ней камышом. Тут же из раны потекли гной и кровь, как из бурдюка, когда открывают его горлышко. Зарычал лев от боли, прибежали его слуги, спросили:

— Падишах, что случилось?

— Вот, посмотрите на мою лапу, ― показал владыка.

Когда боль утихла, лев взглянул на лапу и увидел след от камыша.

— Один бог знает, человек это сделал или кто другой… Оказался бы он сейчас здесь, я выполнил бы любое его желание.

Тут и вышел Мирза Махмуд.

— Благородный, это я вылечил твою лапу.

— Ну, дорогой, говори, чего ты больше всего желаешь. Я исполню твое желание.

— Будь в здравии, падишах, ничего мне не нужно, кроме львиного молока в бурдюке из львиной шкуры.

Падишах указал на львенка и сказал Мирзе Махмуду:

— Отнеси львенка в овраг, убей его, а из шкуры сделай бурдюк. После этого возвращайся ко мне.

Мирза Махмуд убил львенка, бросил мясо в мешок, а из шкуры сделал бурдюк. Падишах львов позвал двух львиц и сказал Мирзе Махмуду:

— Теперь подои их.

Надоил Мирза Махмуд бурдюк молока.

— А в провожатые даю тебе вот этих двух львят. Они тебе очень пригодятся, сын мой.

Мирза Махмуд поцеловал льва в лоб, поклонился ему и пустился в обратный путь. Вернулся он к старику, поцеловал подол его одежды, затем сел на коня и поскакал, а львята уже привыкли к нему и, подобно двум борзым, смиренно последовали аа ним. Увидел Бабыр, что Мирза Махмуд вернулся, опять спрятался в овраге. Мирза Махмуд присел у изголовья своей матери, спросил ее:

— Матушка, как ты себя чувствуешь?

— Ей-богу, плохо. А ты привез мне молоко?

— Да, привез.

Дал он ей выпить стакан львиного молока, она выпила и сказала:

— Я уже здорова.

На другое утро Мирза Махмуд оседлал коня, надел на шеи львят ремни и взял их с собой на охоту. Ни газели, ни лисе, ни волку не спастись от когтей львят. Какая бы дичь ни появилась, Мирза Махмуд не гонял своего коня, как прежде, а спускал львят, они и приносили ему дичь.

Прошло некоторое время, дэв опять говорит жене падишаха:

— Раба божья, так дальше не пойдет, прикинься больной. В этих ущельях живут дэвы, и у них есть яблоневый сад. Пошли сына за яблоками. Он пойдет туда, дэвы его убьют, и мы избавимся от него.

Вернулся вечером Мирза Махмуд, смотрит, а мать лежит а постели.

— Матушка, ― спросил он ее, ― опять ты больна?

— Да, сынок, больна, но я видела вещий сон.

— Какой сон?