Курехин. Шкипер о Капитане

Получившийся в результате музыкально-идейный эстетический продукт увидел свет летом 1987 года. Без внимания британской прессы он не остался. «Череда шумов представляет собой нечто общее между Бартоком, Аrt Ensemble of Chicago и ранними Residents[197]», с почтительным интересом написал критик «Melody Maker». «New Musical Express» в рецензии на пластинку написал, что ««Популярной Механике» удалось проникнуться духом дадаизма и возродить его гораздо ближе к оригиналу, чем это сделали тогда популярные, но эксплуатировавшие лишь модную образность дадаистов и футуристов Art of Noise[198] и Cabaret Voltaire[199]». А журнал «Underground» был лаконичен: «Великолепная пластинка, шедевр».

Воодушевленный успехом, Колин Фаллоуз в одном из интервью провозглашал: «Дух дадаизма несомненно жив, хоть и некоторые формы, которые он принимал в свое время, сейчас уже остались лишь в памяти. Кое-кто воспринимает дадаизм как законченную форму, практически не отдавая себе отчета в тех идеях, которые стояли за возникновением этой формы. „АRK“ хотела бы спроецировать идеи дадаизма в 1980-е годы, и, как нам кажется, „Популярная Механика“ вполне воплощает эту традицию. Сами себя они воспринимают как наследников духа Маяковского, Родченко и всего русского футуризма. Но самое важное в „Популярной Механике“ вовсе не тот факт, что она представляет собой работающую в условиях российского культурного подполья группу. Их музыка чрезвычайно интересна сама по себе и бросает вызов всему тому, что делается на Западе».

Стратегия шоу-бизнеса предполагала дальнейшее наступление. Фаллоуз и Фулвелл подготовили танцевальный ремикс для выпуска на сингле, который тогда так и не увидел свет. К счастью, запись сохранилась, и при переиздании альбома на SoLyd Records в 1998 году, уже после смерти Курёхина, продюсер Андрей Гаврилов включил ее в компакт-диск в качестве бонус-трека.

Разворачивавшиеся тем временем в СССР в полный рост перестройка с гласностью сделали вполне реалистичным то, что еще буквально годом-двумя ранее казалось Курёхину «все проблематичнее и проблематичнее». Первый раз Курёхин выехал за границу – в соседнюю Финляндию – уже в том же 1987 году, когда «Насекомая культура» увидела свет в Британии. Разумеется, Фаллоуз с Фулвеллом мечтали, чтобы «Поп-Механика» выступила в их родном Ливерпуле. Поддержка – иногда даже невольная – поступала с самых неожиданных сторон. В конце мая 1988 года президент Рональд Рейган, выступая во время визита в Москву перед студентами МГУ, заявил, что мечтает «о мире без границ, мире, где рок-группы из России смогут путешествовать в Ливерпуль без паспортов». Почему американский президент в качестве места назначения российских групп назвал именно английский Ливерпуль – бог весть! Возможно, просто потому, что ассоциации в его сознании были незатейливы и прямолинейны. Рок – это Битлз, Битлз – это Ливерпуль.

Железный занавес был сломан, оставалось только добыть денег. В атмосфере всеобщей гласностно-перестроечной эйфории, которой Запад был охвачен в конце 1980-х годов, сделать это было несложно, более того официальное приглашение и финансирование тура обеспечил городской совет Ливерпуля, и в феврале 1989-го поп-механический десант в полном составе, с «Новыми художниками», высадился на родине Beatles.

Ливерпульский аэропорт тогда еще не носил имя Джона Леннона, но, когда музыканты спустились с трапа самолета, саксофонист «Поп-Механики» Михаил Костюшкин стал на колени и поцеловал священную ливерпульскую землю – трогательный исторический момент был запечатлен в телерепортаже Би-би-си.