Курьер-619 (Юпитер – Челябинск)

– Вы же наш ведущий аналитик, полковник, – сказал министр Леон. – Объясните мне, какая стратегическая выгода будет русским, если они взорвут одну, пусть и мощную, бомбу во Флориде. Наш военный потенциал не особенно пострадает, зато мы немедленно нанесем ответный удар, – ведь мы будем знать о доставке этой бомбы и будем настороже. Идти ва-банк стоит ради гарантированной победы. А здесь – это просто пнуть медведя и разозлить его.

– А радиоактивные осадки? – не сдавался полковник.

– Вы меня удивляете! – действительно удивленно посмотрел на подчиненного министр. – Типичная роза ветров унесет все осадки от Флориды в Атлантику, а через несколько дней они выпадут в самой России. Даже радиоактивная вода будет унесена Гольфстримом к северу Европы и к российскому Архангельску. Вы можете назвать причину, по которой русские захотели бы любой ценой взорвать Флориду?

– Там наш главный космодром! – воскликнул аналитик.

– Но он у нас не единственный! – покачал головой министр. – Это гражданский космодром, который не имеет большого военного значения для обмена ядерными ударами.

Полковник ощетинился и заявил, кивнув на Белла:

– Пока цель этого человека и тех, кто за ним стоит, не ясна, но в общем выводе я совершенно уверен: мы имеем дело с обманом и с хитрой провокацией. Не исключено, что целью этой интриги является как раз срыв моей операции, которая сейчас в самом разгаре. Из-за того, что я здесь теряю время на явную фантастику, реальная победа может быть упущена!

Белл не выдержал и вскочил на ноги.

– Забудьте вы про свою дурацкую операцию, полковник! До нее нет никому никакого дела! Все гораздо серьезнее, чем любая вылазка, которую вы сейчас устраиваете! Вы, конечно, не верите в инопланетян, но только в нашей Галактике миллиард планет с хорошим климатом, где может существовать жизнь. И если завтра к нам прилетят инопланетяне, в этом ничего невероятного не будет. Поймите: если там, в космосе, летит корабль из двадцать третьего века, то мы стоим на пороге новой эры!

– Откуда вы знаете про эту вылазку? – насторожился полковник, легко извлекший из горячей речи Белла самое «важное».

– Да я видел десятки таких операций и их последствий! Вы руководите ими отсюда или даже смело приезжаете в свою боевую командировку и проводите ее в штабной палатке возле мониторов. Потом вы улетаете в Пентагон после «успешной» операции, а мы неделями вывозим своих раненых парней из ущелий или выкупаем их тела у местных племен!

Полковник обратился к министру:

– Обратите внимание – он слишком много знает о протекающей операции. Это неспроста!

Белл с горечью сказал:

– Я слишком много знаю о таких, как вы, штабных крысах, которые ничего не видят, кроме своих старательно выношенных планов, и готовы класть за них простых парней. Если миллион трупов принесет вам лишнюю звездочку на погонах, вы пойдете на это, не моргнув глазом.

Министр проворчал:

– Вижу, вы здорово разочаровались в армии…

– Да. Вы зовете в армию молодых людей защищать свою страну и свободу, а в результате они болтаются по всему миру, убивают других и гибнут сами. Вы учите их, тренируете, воспитываете в патриотическом духе, чтобы потом пустить в топку своих операций, своих политических, финансовых или карьерных интересов. Копнешь историю какой-нибудь войнушки – и оттуда сразу вылезают личные заинтересованности президентов, вице-президентов и их друзей.

– Да, мир не идеален, но военные служат интересам политики… и политиков… своей страны.

– Никто не следует идеалу, но все хотя бы должны знать, что он есть. У нас же утрачены последние остатки честности. Я услышал столько гладкого вранья по земным радиостанциям, что сейчас предпочитаю слушать правдивые космические шумы.

Белл посмотрел на полковника Миллера:

– Попробуйте понять, что ваши операции мало кому интересны – разве что таким же самовлюбленным штабным полковникам, только с другой стороны.

Полковник вскочил на ноги:

– Господин министр, арестуйте этого человека! Мы скоро узнаем, кто его послал!

Теодор стремительно шагнул к полковнику:

– Вот из-за таких засранцев, как вы, я больше и не служу в армии!

Миллер отпрянул от агрессивного движения Белла, наткнулся на диван и рухнул на него.

Гробовщик сказал ледяным тоном:

– Майор, вы исчерпали свою квоту на рукоприкладство!

Белл буркнул:

– Я не бью штатских. Даже если они в полковничьих погонах.

Он сел на свое место, зато полковник пришел в себя и вскочил на ноги:

– Господин министр, я не вижу, чем еще вам могу помочь! Мне можно идти?

– Идите! – кивнул министр. Когда дверь за свирепым полковником-коротышкой закрылась, хозяин кабинета тяжело вздохнул.

Белл сказал, постепенно приходя в себя:

– Ваш… эксперт упустил одну возможность.

– Какую? – вскинулся с надеждой министр.