Курьер из Страны Советов

– Кто-то мудрый сказал, что для глаз существует только два истинных наслаждения. Это красивые женщины и породистые лошади. Лошадей я вижу ежедневно, а такую удивительную женщину, как вы, встретил впервые. Я просто обязан объединить эти два чуда и познакомить вас с моими рысаками.

– Обожаю лошадей, – живо откликнулась дама, – я ведь родом из Краснодара, где популярны и бега, и скачки. С удовольствием угощу яблочками и сахарком ваших красавцев. Ипподром ведь, кажется, в двух шагах отсюда?

Через два дня Гиви привел Ирину в конюшню на Центральном ипподроме, где в полумраке денников жевали овес красавцы рысаки. И мужчина, и женщина поняли: судьба подает им знак. Они должны быть вместе.

Федор идет ва-банк,

наши дни

Федор Круглов был из породы хипстеров. Это модное словечко прилетело к нам с Запада не так давно. Вот как характеризует их интернет: «Хипстеры – обеспеченная городская молодежь, интересующаяся элитарной зарубежной культурой и искусством, модой, альтернативной музыкой и артхаусным кино». Короче, что-то среднее между богемой и хиппи. Федя терпеть не мог сидение в офисе, обожал путешествия, кино не для всех, а также разнообразные фестивали: джазовые, книжные, театральные – в общем, лишь бы не массовое искусство. Он никогда не носил костюмы и тем более галстуки. Федя предпочитал короткие джинсы, из-под которых даже в мороз сверкали голые лодыжки, а ноги без носков были упакованы в модные кроссовки. На верхнюю часть туловища Федора обычно была надета футболка с какой-нибудь прикольной надписью. В прохладное время года на футболку накидывалась удобная толстовка или куртка. В свободное время Федор читал Пелевина. Сорокина и либеральную прессу, слушал «Свободу» и смотрел американские сериалы на платформе «Netflix». Одним словом, парень нашел свою нишу и уютно там себя чувствовал. Однако свободолюбие и бунтарский дух не спрячешь под толстовкой, и Федя, скопив денег, набил на руках две крутые татухи. На одной красовался Салтыков-Щедрин, а на другой – Че Гевара. Главный редактор газеты Василий Аккуратов и не такое видал, потому от живописи на Федином теле особо не впечатлился. Только спросил:

– А если ты, Круглов, к примеру, женишься? Деньги на семью потребуются, и, представь себе, у тебя появятся мысли из журналистики в пресс-секретари податься. Или вдруг поступит приглашение пойти в муниципальные чиновники – допустим, от департамента СМИ. Туда могут с татухами и не взять! В руководящих структурах ценится консервативный внешний вид. Че Гевара из-под рубашки с короткими рукавами вряд ли кому из чиновников понравится, потому как революцией попахивает.

Федя в ответ расхохотался:

– Василь Васильич, вы это серьезно? Вот уж куда я точно не пойду, так это на холуйскую должность пресс-секретаря. Уж лучше в дворники. В пресс-службах шаг вправо, шаг влево – и все, ты уволен. Мне, свободной птице, золотая клетка без надобности. Жениться я тем более не собираюсь. Это еще менее вероятно, чем в пресс-секретари податься.

Федор Круглов терпеть не мог чиновников, а также депутатов всех мастей. Однако его небогатый журналистский опыт подсказывал, что любое расследование все же надо начинать «сверху». Вначале следует узнать, что думает о теме журналистского расследования руководство, и лишь потом встречаться с рядовыми сотрудниками. Завершающий этап – проверка добытой разными хитрыми путями информации, желательно, подкрепленной документами. Федя краем уха слышал, что матерые журналисты-расследователи с утра до вечера изучают разоблачительные сайты и выуживают оттуда нужную информацию. Федя в подобные методы не слишком верил. Он считал, что информацию желательно получать из первых рук – у компетентных людей, владеющих темой. В общем, Круглов решил «пойти с козырей». Дело было за малым: заполучить письмо от редакции за подписью Главного.

Секретарша Ксюша в ответ на его поползновения проникнуть в кабинет главреда возмущенно заверещала. Не обращая внимания на ее протесты, Федор просто поднял и переставил миниатюрную девушку подальше от двери, освободив себе путь В кабинете никого не оказалось, и Круглов, постучавшись, вошел в комнату отдыха. Люди, сидевшие напротив Василь Васильича, были в штатском, однако в них угадывалась офицерская выправка. Перед главредом и посетителями стояли кофейные чашки, коньячные рюмки и бутылка «Хенесси». В коробке лежали несколько шоколадных конфет, видимо, играя жалкую роль закуски.

– Что-то по номеру? Говори быстрее, мне некогда, – потребовал шеф.

– Василь Васильич, у меня личный вопрос, не терпящий отлагательств

– Тогда исчезни на час. Неужели не видишь: важный разговор. Подождет твой личный вопрос.

Главред взглянул на Федю так, словно хотел прожечь взглядом насквозь.

– Кто у него? – спросил Федор Ксению, вернувшись в приемную.

– Я тебе не обязана отвечать, это редакционная тайна, – важно заявила секретарша. Однако новость буквально распирала Ксюшу, и она шепотом сообщила: