Курьер по особым поручениям

Я сонно разлепила веки, пытаясь проморгаться и осознать произошедшее. Ничего себе «посидела на крылечке»! Матушка уже клонилась к самой земле, совсем чуть-чуть – и окончательно стемнеет. И что мне, спрашивается, делать? Неужели Грег не мог разбудить пораньше?

И хуже всего то, что надо мной нависал давешний адъютант, недоуменно хлопая глазами.

– Я здесь сижу, – глубокомысленно ответила на ранее заданный вопрос. Хотелось еще добавить «и сплю», но это показалось уже слишком шокирующим.

– На моем крыльце? – Кажется, мой новый знакомый или незнакомый, его имени я ведь так и не услышала, не понимал, как реагировать на происходящее.

Я же точно знала, что надо делать уверенное лицо и утверждать, что так и задумано. Поэтому вскакивать не спешила.

– Замечательное крыльцо. Удобное, – похвалила я, мысленно жалея, что никто не удосужился повесить табличку, кого сюда поселили.

– Если ты пришла извиниться… – На этом мои глаза, должно быть, увеличились вдвое. По ощущениям, так точно. – …то я не придаю серьезного значения рабочим моментам. – Спокойствие. Грег прав, я планировала тренировать терпение и выдержку. – И, к слову, романов на службе тоже не завожу, – многозначительно добавил этот…

– Чего?! – взвилась я, подскочив с крыльца и почувствовав резкое головокружение. По счастью, стена оказалась под рукой, а то бы еще, чего доброго, рухнула в объятия одного не в меру наглого типа. Потом бы точно не объяснилась.

Жаль только, что все мое спокойствие пошло умертвиям в зад. Нет, ну это же надо додуматься?!

– С тобой все хорошо? – поинтересовался адъютант.

– Со мной-то да, а вот у тебя, наверное, проблемы. Откуда вообще такие мысли? Какие еще романы?!

– Если ты сидела и дожидалась меня с полудня на крыльце, значит, у тебя был веский повод, – построил логическую цепочку адъютант, я же закрыла ладонями лицо и застонала.

Вот это самомнение! Даже я завидую!

– Да как я могла узнать, что ты здесь живешь?

– У любого встречного спросить, все знают, куда меня определили, – пожал плечами наглец.

Нет, здесь объяснять что-либо бесполезно.

– Я даже не знаю, как тебя зовут! И вообще уже ухожу! Но на всякий случай: я сидела здесь просто так, понимаешь? Просто так! Уж точно не ждала тебя. Не принимай все на свой счет. И да, извиняться тоже не планировала. – Вот в какие только ситуации мне попадать не доводилось – и в страшные, и в опасные, но чтобы в такие дурацкие!

Правда, сказать в моем случае было легче, чем сделать. Слабость не собиралась отпускать так сразу, и я обреченно подумала, что сегодня опять весь день не ела, а магии потратила прилично. К тому же ночь на носу…

Лара, соберись! А то этот тип решит, что ты не хочешь уходить, поскольку сражена его неземной харизмой и обаянием.

Так что я осторожно, по стеночке пошла вперед, лишь бы убраться отсюда подальше. Стоило узнать, где здесь можно поесть, но и это я спрошу у кого-нибудь другого. Раз здесь все всё знают.

– Эй, курьер! – донеслось мне вслед. – Ты точно в порядке?

– Поесть бы… – пропел тоненьким голоском Грег. Я едва не задохнулась от возмущения! Да что эта нежить себе позволяет! Покараю! Развоплощу!

– Тогда заходи, а то на общий ужин ты все равно опоздала.

Я, не до конца веря в приглашение, обернулась. Адъютант уже распахнул дверь и ждал.

Вообще, я планировала сказать, что пошутила. Ну не объяснять же про своевольного призрака, вечно лезущего, когда не надо? Но новость о прошедшем общем ужине как-то поумерила мой пыл. Да и тогда я бы точно выглядела в его глазах полной идиоткой.

– А как же служебные романы? – не сдержалась я.

– Заходи уже. – Кажется, кое-кто тоже не отличался терпением.

Жилье адъютанта оказалось значительно проще, чем у командующего, которому, разумеется, выделили один из лучших домов. Вся мебель была надежно сколоченная и непритязательная. Никаких цветов-салфеточек, вместо тюля – обычные ситцевые занавески.

– Я – Рэм, – коротко представился адъютант, отодвигая для меня табурет в единственной комнате, служившей всем и сразу.

– Лара, – ответила я.

Табурет оказался разноногим и качался во все стороны. Стол грубо обтесанный, но вроде чистый. Узкая кровать. Лавка, на которой лежал неразобранный походный заплечный мешок, и печь.

Рэм – вот и познакомились – устало сбросил куртку и расстегнул верхнюю пуговичку рубашки, стянул завязку с волос, пару раз расчесав их пятерней, и едва заметно помассировал голову – болела, наверное.

– А почему ты не с командующим живешь? Должен же кто-то денно и нощно ему помогать.

– А ты думаешь, я у него один? – усмехнулся Рэм, ставя передо мной две банки домашнего варенья и разворачивая рядом на салфетке большой ломоть хлеба.

– И откуда такая роскошь? – Я покрутила ближайшую баночку в руке и прочитала накарябанное карандашом на клочке бумаги: – Земляника?

– Мама с собой дала, – немного смущенно признался Рэм.

Кажется, что вместе с форменной курткой он сбросил с себя и образ важного адъютанта, и изрядно прилагающейся к нему спеси.

– У тебя замечательная мама, – одобрила я. – А если она тебе еще и кофе в дорогу положила, то нам точно не избежать служебного романа.