курьер.ru

Волна яркого пламени стремительно заполнила свободное пространство. Все бросились кто куда; массивный желтый «Коматсу» с огненными кругами вместо колес покатился вниз по рампе и со скрежетом высадил ворота.

— Вперед!

Люди в черном бросились в подвал, расстреливая и забрасывая гранатами нескольких охранников, ведущих огонь с противоположной стороны. Рахим с Бородой подскочили к трактору и остановились — безжизненное тело Сергея, упав с сиденья, свесилось в открытую дверь.

—  Потом, все потом! — крикнул Чен, подскочив к двери склада G15. — Майор, нужно открыть!

Рахим вскинул помповый «браунинг» — выстрел, еще один, потом удар прикладом, — и дверь повисла на одной петле. Рахим, Борода и Чен вошли в склад, в центре которого пожилой китаец улыбался все той же улыбкой болванчика. Борода грубо тряхнул его за шиворот:

—   Да в нем дури по уши! Такой чего хошь подпишет...

—   Отставить! — скомандовал Рахим и по-военному четко обратился к пожилому китайцу: — Господин президент, антитеррористическая группа...

Тот продолжал бессмысленно улыбаться.

—  Оставь его! — сказал Чен, набирая номер на «трубе».

***

В черном лимузине, который стоял недалеко от горящего здания, нервозность дошла до предела. Китаец непрерывно вытирал пот большим клетчатым платком, грек сидел неподвижно, откинувшись на спинку кресла, однако напряжение чувствовалось и в нем.

—  Dance macabre (Пляска смерти (фр.)) —  покачал он головой, глядя на пылающий небоскреб, от которого доносились звуки автоматных очередей. — А ведь нервные клетки не восстанавливаются. Вот в чем дело-то, господа...

Послышался сигнал телефона. Костас принял короткое сообщение, произнес:

—  Ну, вот и все — «На Дерибасовской  закрылася пивная». Вперед, господа!

Лимузин тронулся и, осторожно объехав здание, спустился в подвал. Там брюнет вышел из машины, вместе с Ченом усадил президента на заднее сиденье. После этого Костас повернулся к Чену и поднял палец: «Не забудь!» Затем сел на переднее кресло. Лимузин поднялся по рампе и на большой скорости умчался по улице.

Рахим остался у трактора, осторожно снимая с него тело Сергея. Борода, снова зайдя в комнату, подозрительно осмотрел все углы и под одной из полок обнаружил темноволосую женщину в строгом вечернем костюме, охватившую руками колени. Она подняла на него взгляд, в котором страх смешался с удивлением. Перед ней стоял здоровый светлобородый мужик в черном комбинезоне, в черной каске, с прибором ночного видения на лбу — Илья Муромец в космосе, персонаж советской фантастики, которую в свое время Элизабет Холленфилд изучала в Гарвардском университете.

—  Ну, сучка, говорил тебе, что встретимся... — процедил Илья Муромец.

За шиворот он вытащил женщину в коридор и остановился, глядя на Рахима. В это время со стороны входа в подвал хлопнули пистолетные выстрелы. Пуля просвистела над головой Элизабет, еще две ударили Бороде в спину, разорвав комбинезон. В воротах стояла Джейн с пистолетом в руках. Борода рухнул, прикрывая собой Элизабет; Рахим, прыгнув за трактор, швырнул ручную гранату. Грохнул взрыв, свистнули осколки. Чен с Рахимом поднялись, Элизабет выбралась из-под грузного тела своего спасителя. Мертвая Джейн валялась у входа, лежало неподвижно.

—   Готов, что ли? — Рахим указал на Бороду.

—   Хрен те! — Борода сел на пол, потом поднялся, кряхтя. Завел руку за спину, ощупал вмятины на бронежилете.

—   Спасая дам, герои гибнут, — продекламировал Чен.

—   Щас! — размашистая оплеуха отбросила женщину на пару метров и впечатала спиной в бетонную стену подвала.

— А то чистенькая больно, — проворчал Борода, — подозрительно...

Мисс Холленфилд подняла голову — одна щека покраснела, распухла, глаз начал заплывать, слезы смешались с кровью из разбитого носа.

— Да, так лучше, — с видом знатока оценил Чен.

— Еще ляжку прострелить. — Борода вскинул автомат.

Элизабет, не говоря не слова, испуганно поджала ноги.

—   И так сойдет. — Китаец пригнул к земле ствол.

—   Я бью два раза. — Борода продемонстрировал окружающим кулачище, обтянутый черной кевларовой перчаткой. — Второй раз — по крышке гроба!

С улицы донесся сигнал подъехавшего автобуса. В ворота вошел Джекки, все так же с сигаретой в углу рта.

— Чен, пора ноги делать!

Чен на секунду задумался, пробормотав: «черт, наши материалы...», затем махнул рукой, подгоняя всех к выходу. Сам он увешал оставшимися гранатами топливный бак трактора. К чеке одной гранаты привязал тонкую проволоку и, разматывая ее, бегом догнал остальных. Прогремел взрыв, наружу вырвались языки пламени.

— Не нам, так никому!

Группа уселась в подъехавший автобус, загрузив убитых, помогая раненым. Потери большие — пострадало около половины людей. Сказалось отсутствие опыта городских операций, да и охрана дралась хорошо, особенно те, на чьих головах были ярко-зеленые повязки.