Курьезы холодной войны. Записки дипломата

Подойдя к огромному табло с расписанием вылетов самолётов в аэропорту Рио до прохождения регистрации, мы заметили, что наш показательный рейс в Буэнос-Айрес отправлялся минут на 40 позже нашего изначально запланированного ежедневного рейса «Панамэрикан» в Монтевидео. Меня посетила дерзкая соблазнительная мысль переоформить наши билеты снова на Монтевидео и избежать пролёта мимо него на пути в Буэнос-Айрес, а затем нового перелёта в обратном направлении в столицу Уругвая, что к тому же было связано не только с лишними неудобствами, но и с необходимостью покупки дополнительных билетов из Аргентины в Уругвай и обратно. Я поделился этим планом с Женей, который после некоторых размышлений пришёл к выводу, что так было бы значительно лучше, за исключением неопределённости относительно невыполнения мною договорённости со службой паспортного контроля аэропорта и связанными с этим возможными неприятными последствиями.

Мы конспиративно оглянулись вокруг, изучая глазами людей в форме, пытаясь определить присутствие среди них тех служащих, которые имели со мной дело три дня тому назад. Не увидев никого из них, мы решили, что их на выезде и не должно быть, поскольку они занимались паспортным контролём при прибытии пассажиров. Обрадовавшись сделанному нами выводу, мы решительно направились к прилавку «Пан Американ» и, вновь убедившись, что моих опекунов или каких-либо стражей порядка в форме вокруг не было, переделали билеты на Монтевидео, сдали чемоданы и направились к выходу на только что объявленную посадку.

От терминала к самолёту нужно было идти пешком метров 150, и, смешавшись с толпой других пассажиров нашего рейса на лётном поле, мы начали между собой весело комментировать нашу удачу в обход договорённости с паспортной службой аэропорта. Мы остановились у подножия трапа для входа в самолёт, ожидая своей очереди, когда я вдруг почувствовал, что какая-то мощная сила мгновенно подняла меня вверх за шею вместе с воротником рубашки и стала разворачивать всё моё тело в сторону оставшегося сзади терминала. Когда мои глаза оказались с той стороны, где до этого стоял в очереди Женя, я, к своему ужасу, увидел, что он, подобно мне, тоже висит приподнятый за шею в воздухе чьей-то могучей рукой. Приземлившись на ноги и потирая сдавленное молниеносной операцией шеи, мы увидели около себя двух громадных негров-великанов, которые дуэтом уже выражали нам свое возмущение нашим безобразным поведением, хотя фактически оно должно было бы касаться меня одного, но из-за солидарности отразилось и на совершенно невинном Евгении. Дав нам полминуты отдышаться от применённого силового приёма, бразильские гренадёры, снова взяв нас за шиворот, но уже гораздо мягче, направились вместе с нами обратно в терминал, вызывая нескрываемое удивление других шедших к нашему самолёту пассажиров и служащих аэропорта.

Доведя нас таким способом до какой-то комнаты в здании терминала, они нас отпустили перед незнакомым нам человеком в форме, сидевшим за скромным письменным столом. Предложив нам сесть, незнакомец поблагодарил наших часовых и попросил их подождать нас в коридоре. Без всяких проволочек он сразу же перешёл к изложению в мой адрес претензий паспортной службы в связи с нарушением нашей договорённости относительно вылета в Аргентину на самолете бразильской авиакомпании и напомнил мне о возможном применении первоначально отменённой меры наказания штрафом или 5 днями тюремного заключения.

Ясразу сказал, что поскольку мы должны через несколько дней быть на конференции ООН в Чили, я бы предпочёл заплатить какой-то штраф, хотя денег у меня было немного, и они были мне нужны для проживания в Сантьяго и на обратный путь. Услышав про ООН, служащий аэропорта спросил про конференцию, про саму эту Организацию и даже про Советский Союз. Отвечая с облегчением на его вопросы, я даже умудрился упомянуть о моём предыдущем посещении Бразилии и о встрече с президентом Бранку в его президентском дворце в столице Бразилиа в расчёте показать отсутствие с моей стороны злого умысла по отношению к стране и смягчить ожидаемое наказание. Весь этот разговор продолжался минут 10–12.