Курьезы холодной войны. Записки дипломата

Это объявление явилось для нас полной неожиданностью, но мы наивно подумали, что здесь, очевидно, была пересадка на Кито. Для уточнения я обратился к проходившему кондуктору с этим вопросом, показывая ему наши билеты, где чётко значился Кито, на что он ответил очень просто: расписание поменяли, и если мы хотели продолжить путь до столицы, мы могли это сделать с этими же билетами, но через два дня, когда туда будет поезд. Нам трудно было поверить в подобные методы работы местной железной дороги, но неожиданному изменению ситуации нужно было смотреть в лицо, что в тот конкретный момент означало выгрузку из вагона и обдумывание плана наших дальнейших действий на половине пути к Кито.

Оказавшись на быстро опустевшей платформе под взглядом великолепного величественного Чимборасо со снежной шапкой на его вершине, мы присели на наши чемоданы и обменялись мнениями по поводу сложившегося положения. Поскольку дело шло к вечеру, ясно было одно, что в тот же день мы никуда уехать всё равно не сможем и, поскольку за время нашего длительного путешествия мы порядном устали и проголодались, было решено направиться в гостиницу, вымыться и за ужином решить, как быть дальше.

На выходе с вокзала нам удалось без труда взять такси, водителя которого мы попросили отвезти нас в самую приличную гостиницу города, куца он подъехал буквально через десять минут. К нашему удовлетворению, в гостинице, которая по своей архитектуре и возрасту напоминала крупное жилище одного из первых богатых испанских поселенцев, было много свободных номеров, и мы могли выбрать комнаты с панорамным видом на глубокую долину и поднимающийся за ней высокий конус Чимборасо. Как и в других местах, приезд сюда иностранцев был экзотическим событием для тех, кто нас видел, и прежде всего в гостинице.

Расположившись и приняв душ, мы отправились в ресторан, где в этот час оказались единственными клиентами и где нас обслуживало одновременно несколько официантов во главе с хозяином. Заказав ужин, мы решили выяснить у хозяина возможности выезда из Рио-Бамбы на следующий день, не дожидаясь два дня поезда. Он сообщил, что оттуда в Кито каждое утро отправлялся автобус, который прибывал в него к вечеру из-за не очень хорошей дороги и бесконечных остановок в крупных деревнях и городках. Такое путешествие нам показалось очень привлекательным, так как давало возможность проехать по широкой высокогорной долине, посмотреть более близко на жизнь индейцев и увидеть новые потрясающе красивые пейзажи. Выяснив дополнительные подробности, связанные с часом отправления автобуса, местом нахождения его станции и магазина для закупки в дорогу воды и бананов, мы рано отправились спать и попросили хозяина разбудить нас в шесть утра, чтобы успеть позавтракать и немного погулять по городу до выезда на автобусную станцию.

На следующее утро с восходом солнца мы уже с аппетитом завтракали, наслаждаясь почти всегда безопасными жареными яйцами с беконом. Приготовив к отъезду вещи, наша троица вышла в экзотическое индейское поселение Рио-Бамба, состоявшее в основном из жалких примитивных лачуг без каких-либо удобств и даже без электричества, но разместившихся по внедрённой ещё первыми испанцами квадратной сетке расположения улиц вокруг центральной площади, которая почти неизменно везде называлась Пласа де Армас.

Пройдясь по нескольким очень похожим друг на друга улицам, мы случайно наткнулись на окраине этого городка на базар. Этот день оказался, на нашу удачу, базарным, что дало нам возможность познакомиться с той формой торговли, которую мы считали уже давно ушедшей в прошлое и забытой. К нашему невероятному удивлению, на этом базаре люди деньгами не пользовались. Мы с любопытством наблюдали, как, например, человек, нёсший в руках живую курицу, останавливался у других продавцов, продававших корзинки, домотканую одежду или ремесленную посуду, и в разговоре с ними рассматривал их товар и демонстрировал достоинства своей курицы. Обойдя нескольких потенциальных кандидатов на сделку и выяснив наиболее подходящие условия, он затем подходил к тому из них, кто его устраивал больше других. Отобрав себе несколько горшков, продавец курицы передавал её новому владельцу и отправлялся со своими приобретениями домой.

Мы не разу не видели, чтобы люди на базаре рассчитывались деньгами. Надо также отметить, что сама атмосфера рынка была совершенно не похожа на движение, шум, выкрики продавцов и то общее оживление, которые являются типичными для обычных рынков. На этом базаре в основном царило какое-то мрачное молчание, люди никогда не улыбались, почти не разговаривали друг с другом, если не считать коротких фраз, которыми они изредка обменивались для целей выяснения условий сделки. На лицах присутствующих лежала печать какой-то неизбывной вековой печали и страдания, что оставляет угнетающее впечатление. Этот общий мрачный, угнетённый вид мы наблюдали среди индейцев и в других местах.