Курган. Часть 1, 2 (СИ)

— Отчего ж ты думаешь, что с людьми не дружу?! — удивился леший. — Дружу! Есть у меня знакомец из их мира. Да и вы с ним в ладах, наслышан. Но он не совсем человек. Он волхв. Хранибор. Недавно Белана с Яриной мне это сказали. Верно?

Русава кивнула. Да, волхв — это уже не совсем человек. Не божество, но и не мелкий дух. Хранибор — он не жадный, добрый, бескорыстный… Мудрый! С ним посоветоваться не грех. Всегда подскажет верное решение. Людей познал. Много земель исходил…

— Ладно, убедил. Хранибор — гость достойный. Мы и сами к нему заглядываем. А кто еще?

— Полевки заходят, полудницы… А чего им не заглянуть, если поле колоситься и дел никаких нет? Бывает — но редко — забежит иной домовой, из недалекой деревеньки. Овинники навещают… А чего не зайти! Дом целехонек, хозяева справные, скотина обихожена… И без них какое-то время все своим чередом идет. Им же тоже скучно бывает. Порой и ведьмы заглядывают. Или траву особую ищут, или корень чудодейственный. Помогаю им, мне не тяжело. Зато знаю: мне помощь потребна будет — они не откажут.

— Ведьмы! — Велла содрогнулась. — Вот уж чего не хватало! Да ты что, Дубыня! Грязные, осклизлые старухи! С крючковатыми носами! В бородавках! Да еще людского рода! Да они только и ждут, когда их Чернобог к себе приберет! Зачем ты с ними водишься? Брось!

— Э-э нет, Велла! — назидательно ответил леший. — Не ярись ты так! Все мы когда-то людьми были. Значит и мы людского рода. Согласись! А ведьмы, они как и волхвы, уже не люди. Им много ведомо, многое подвластно. Да и разные они. Иные до смерти молодость сохраняют, старость им не страшна! Потому как не знают они, что это такое — старость. И душу не у всех злобная… так, в меру. Их не трогай, и они тебя не обидят. Слыхала про таких? То-то! И еще одно: не мне тебе говорить, откуда русалки — лобасты берутся! Знаешь? А?

Велла смутилась. Да, Дубыня прав. Ведьмы разные, и кончают свой путь по-разному. Есть такие, что посвятили себя злу, занимались черным колдовством. Их конец ужасен. Такая ведьма долго умирает в муках, пока не передаст знания какой-нибудь другой женщине. И после смерти ее ничего хорошего не ждет. Она, или попадает в пекло — в царство Чернобога, или обращается в чудовищную нежить. Порой такие ведьмы топились, но вода их не принимала. Вода — она священно, чиста, дает жизнь всему сущему. И чтобы не оскверняться, изгоняла вода из себя таких ведьм, превращенных в ужасных русалок-лобаст. Поэтому лобасты могли жить только в гнилом месте.

Велла их видела. Эти полумертвые, сгнившие старухи с рыбьими хвостами обитали в затянутых илом зловонных болотах и мелеющих прудах. И там, чтобы утолить свою безмерную злобу, они при малейшей возможности топили любого: будь то ни в чем не повинный зверь, или человек.

Русалки-лобасты попадая в чистую воду задыхались и погибали. Это было единственное избавление от безумного бытия. И хотя лобасты были лишены разума, но об этом они знали. Но ни одна из русалок-лобаст не жаждала умереть и покончить со своим жутким существованием. Видимо даже такая страшная жизнь была им милее смерти. Поэтому из своих ям они никогда не вылезали. Такие места старательно избегали и звери, и люди…

Есть другие ведьмы, зла чурающиеся. Зла они не делали и поэтому после смерти могли обратиться в лесных или горных русалок. Такое бывало не раз. Видно они были угодны богам.

— Да, ты прав, — согласилась Велла. — Не подумала. Просто лобасты вспомнились. Фу! Ну и дрянь!

— Вот видишь, — назидательно сказал Дубыня, — ты согласилась. Ведьмы разные. Мои — вреда не делают. Наоборот — иногда пользу приносят. Даже людям. Они скотину пользуют, могут ветра и град отвести. Порой моим зверушкам помогают. Если занедужит, а меня рядом нет. Такое нередко бывает. Их и ведьмами назвать сложно. Скорее — они ведуньи, знахарки. А от иных из них даже я ума-разума набираюсь, — заулыбался леший. — Да-да! Не удивляйтесь. Есть средь вендов одна ведьмочка. Из рода Лося. Беляной зовут. Рыженькая такая, веселая. Дар ей великий от рождения дан. Отец ее знахарем знатным был, вот и передал ей свое умение. А еще. — Дубыня оглянулся и понизил голос. — У нее цвет папоротника есть… Сами знаете, как его взять тяжело. Каждый год, как только ночь солнцеворота наступает, из чернобогова пекла бесовская рать выползает и по лесу рыщет, все дивным цветом овладеть хочет. Только не дается он ей. И не дастся! То великими богами предрешено. Не будет у чернобоговых слуг этого дива. А ведь и цвет-то этот раз в году распускается. И не везде, а только в одном месте и на одном кусте. И место это еще найти надо! Сами сорвать бесы его не могут, а вот человека, что папоротников цвет отыскал и им овладел, жизни лишат и в пекло уволокут. Великую силу и власть он может дать. Надо только знать как. Но Беляна поймет. Вот погодите, пройдет время и не будет в наших лесах ведуньи сильнее ее. Волхвицей станет…

— Как же он ей дался? — спросила Велла. — Как бесовская рать не отняла?