Курганник

Из-за веранды появилась Лиза. Окруженная лучами солнца, девушка неспешно шла, вытирая влажные волосы. Веселый Рафинад бежал следом, юлой вертелся возле хозяйки, радостно поскуливая. Завидев Виктора, щенок подскочил к нему и тявкнул.

— Привет, собака, — улыбнулся Ковалев, склоняясь к собачонку.

Тот с радостью подставил лопоухую голову под ладонь, зажмурился от удовольствия, когда ему почесали загривок и спину.

— Доброе утро.

Виктор поднял голову.

— Доброе утро, Лиза.

Темная прядь прилипла к ее влажной щечке, превращая девушку в красавицу в стиле ретро.

— Лиза, постой. — Ковалев поднялся, плюнул на окурок и спрятал его в кулак, чтобы не сорить во дворе. — Извини меня, — спешно заговорил он, пока хватало смелости, пока она не ушла, бросив беглый взгляд.

Но Лиза не торопилась уйти. Она стояла, глядя на Виктора с печалью и жалостью, слушала его неумелые извинения, чуть склонив голову набок.

— Я не знал, кто Любка. Я не хотел. Не хотел создавать Макару… То есть тебе. Не хотел создавать вам проблем.

Девушка кивнула, понимая его состояние, ничего не ответив, направилась было в веранду. Ковалев взял ее под локоток. Лиза дрогнула, глаза сверкнули гневом.

— Нет-нет! Извини еще раз. Просто скажи, что прощаешь, — попросил он, убирая руку.

— Прощаю, — равнодушно произнесла она. — Что это меняет?

В этот момент она очень была похожа на Макара, и Виктор подумал, что они очень подходят друг другу. Больше он не задерживал девушку.

Действительно, что это меняет? Что?

Глава 11 Сон о медузе

Говорит Паллада отцу:

— …И всех дерзостнее и отважнее непокорная Форкиева дочь — Медуза.

О, горда горгона! Не чтит меня.

Кичится силой. Кичится титановой древней вольностью.

Отдай ее мне.

Яков Голосовкер. Сказание о титаниде горгоне Медузе

Лиза еще спала, а он успел убрать с пола кучку ржавчины — остатки заговоренного ножа, оставленного охранять любимую от всякого колдовства, — и сходить в дом за книгами. В душе шумела вода — Виктор смывал подвальную грязь, фыркая, словно загнанный конь.

Надо как следует осмотреть череп грифона. Возможно, на нем остался знак владельца, а это дает очень много. Например, к какому народу принадлежал хозяин: к скифам, сарматам или боспорской знати? Может, даже к царям Феодоро — государства, столицей которого когда-то был пещерный город Мангуп-кале недалеко от нынешнего Бахчисарая.

Однако, прежде всего, следует записать сон, пришедший к Макару в предутренний час. Происходили ли приснившиеся ему события на самом деле? Наверняка нет. Зотов считал сновидение итогом впечатления, которое произвела на него недавно прочитанная книга Валерия Никитича Демина «Тайны русского народа». Но насколько реальным было видение!

— Боже! Что это, Зотов?

Макар взгромоздил череп прямо на стол, прикрыв раскрытыми книгами.

— Это? — Он пожал плечами. — Эт грифон, мышка моя.

Лиза внимательно посмотрела на Зотова:

— Ты меня разыгрываешь? По-моему, череп когда-то принадлежал корове.

— Да нет. — Макар убрал маскировку с костяка, демонстрируя девушке клюв с зубами: — Вот клюв, зубки — все как надо.

Глаза девушки подозрительно прищурились.

— Честно?

Макар фыркнул, возмущенный недоверием к своим словам:

— Мышонок, когда я тебя обманывал?

Она ловко обернулась простыней и села на колено Зотова.

— Я грязный, — предупредил Макар, но ей было все равно.

Лиза внимательно осмотрела руки, шею кузнеца, ощупала ребра.

— Да целый, целый, — улыбнулся Зотов, вздрагивая от щекотки.

— Слава богу, — вздохнула девушка, заглядывая ему в глаза.

Маленькие ладошки отерли щеки кузнеца от пыли, и Лиза поцеловала его дважды, припала к губам.

— Это хоть того стоило? — спросила она, отстранившись.

— Еще бы! — восторженно произнес Макар. — Представляешь, какая это штука… — начал было он, указывая на череп, но тонкий пальчик коснулся его губ.

— Для меня главное, что живой, — прошептала Лиза.

Зотов почувствовал себя виноватым перед ней.

— Прости. Как-то…

— Я знаю, ты по вечерам что-то подмешиваешь в мой чай. Нет-нет, не извиняйся. Лучше я буду спать, чем сходить с ума каждую ночь.

— И все же прости.

— Я сама выбрала тебя и не откажусь.

Макар подхватил ее на руки и, вскочив, закружил по беседке.

— Никому не отдам! Никуда не отпущу! Все мое!

Лиза вскрикнула, рассмеялась. От движения и утреннего ветерка нижние края тюля взметнулись над полом, словно закружили вокруг влюбленных невидимые танцовщицы в невесомых белых платьях.

— Отпусти! Сумасшедший, отпусти!

Макар замедлился, остановился, не сводя с девушки радостных глаз. Ее лицо раскраснелось, ротик приоткрылся, взгляд был полон восторга… Зотов осторожно прикоснулся губами к ее губам. Лиза не отпрянула, коснулась правой ладонью его щеки, жадно ответила.

— Мне снился кошмар, — пожаловалась она шепотом, когда они отдышались.

— Что именно? — посуровел Макар.

— А я не помню. Как ты говоришь: куда ночь — туда и сон.