Курятник в пентхаусе

– Только такая коза, как я, могла перепутать британца с подстилкой, да еще не довести дело до конца.

– Не надо так говорить, – нахмурился Никита, – вы совсем на козу не смахиваете.

– Коза я, коза, – повторила Ирина Леонидовна.

– На мой взгляд, ты очаровательный котенок, – заявила я, – бенгальской породы. Недавно таких в Интернете видела. Красавцы.

– Коза, коза, – твердила свекровь, вскрывая новую ампулу.

– Нет, вы настоящая овца, – заявил Никита.

Димон перестал есть, а я повернулась к детективу.

– Овца? – повторила Рина, набирая из ампулы лекарство. – Почему она?

– У вас глаза, нос, уши, рот и шея овцовые, – пустился в объяснения Никита.

Я ущипнула его за спину, парень замолчал.

– Что овца, что коза, обе они не особенно умны, – хихикнула Рина и пошла к подоконнику, говоря: – Альберт Кузьмич, спокойствие, только спокойствие, это не больно!

– Когда мне в детстве перед походом к дантисту сладким голосом говорили: «Дима, больно не будет, поверь», я сразу понимал: просто ужас как плохо мне врач сделает!

– Котик мне верит, – возразила Ирина Леонидовна, – я уже рядом. Сейчас… раз…

Альберт Кузьмич вздыбил шерсть, поднял лапу, стукнул Рину по руке и удрал. Теперь он устроился на серванте.

– Перевожу на человеческий язык, – расхохотался Коробок: – «Любимая хозяйка, не подходи близко ко мне с иголкой!»

Из кухни высунулась Надежда Михайловна:

– Надо Альберта Кузьмича подманить на вкусное!

– Шпроты ему запретили, – напомнила я.

Бровкина показала пакетик:

– Есть кое-что получше! Палочки из мяса! Он их обожает.

Британец повернул голову к Наде и начал мяукать.

– Ага! Узнал упаковку, – обрадовалась домработница. – Сейчас выстелю дорожку!

– Какую? – удивилась Рина.

Надежда вытащила из бумажного пакета нечто, похожее на коричневый тонкий карандаш, наломала его на мелкие кусочки и стала выкладывать их на пол, объясняя:

– Альберт Кузьмич начнет лакомиться и придет, куда надо.

– А куда ему надо? – встрепенулась я.

– В вашу с Иваном Никифоровичем спальню, – уточнила Надежда Михайловна, – там его и уколем.

– Вчера масло из банки разлили, – вздохнула я, – до сих пор в комнате рыбой пахнет! Одеяло, которое котик описал, после стирки не высохло.

– У вас большая кровать, – объяснила Надя, – на ней удобно действовать. Кис-кис-кис, смотри, вкусняшка!

Продолжая зазывать кота, Бровкина переместилась в коридор.

– Сделайте вид, что заняты беседой, – зашептала Рина, – не глазейте на Альберта, иначе он заподозрит неладное и не спустится.

Глава четырнадцатая

Димон откашлялся.

– Мы ведем разговор! О чем?

– О погоде, – подсказала Ирина Леонидовна.

– Сегодня прекрасный майский день, – внесла я свою лепту.

– А ничего, что на календаре октябрь? – спросил Никита.

Альберт Кузьмич спрыгнул на пол.

– Говорите, говорите, – зашипела Рина, – он успокоился.

Я скосила глаза.

– Продолжаю беседу. Кот ест кусочки и продвигается к двери.

– Здорово я придумала, – похвалила себя Надежда Михайловна, успевшая вернуться в столовую, – он сейчас по цепочке до спальни дойдет. Последний шматочек на подушке у Танюши лежит.

Я вздохнула. Ну вот, теперь к аромату шпрот прибавится запашок «экологически чистой телятины, лучшего лакомства для домашних любимцев».

– Там мы на него навалимся и укол всадим, – изложила план действий Бровкина.

Альберт Кузьмич слопал все в столовой и исчез за порогом.

– Быстро скажите, что я достойна медали за ум и сообразительность, – потребовала домработница.

Из-за двери раздался обиженный собачий лай, мы все ринулись на звук и увидели Мози вместе с Роки. Французские бульдожки сидели напротив кота, а тот поднял лапу, отвесил Мози затрещину, затем этой же чести удостоился Роки.

– Встреча на Эльбе, – расхохотался Димон, – собаки унюхали вкуснятину и стали ее лопать. Кот шел из столовой, а они откуда?

– Из нашей спальни, – пояснила я, – бульдожки очень любят там спать. Надя, ваша мясная дорога не сработала. Вы забыли про братьев-безобразников.

– Все назад, – скомандовала Ирина Леонидовна, – у меня есть план.

Когда мы вернулись в столовую, Рина открыла комод и вытащила скатерть.

– Дима, встань в дверном проеме и держи покрышку.

– Зачем? – не понял Коробок.

– Сейчас объясню, – пообещала свекровь, – только всех на места расставлю. Надя, возьми кастрюлю для каши. И толкушку!

– Хотите пюре готовить? – полюбопытствовала помощница по хозяйству.

– Никита, залезай под стол, – велела Рина, проигнорировав ее вопрос.

Парень молча выполнил указание. Бровкина направилась на кухню и вскоре вернулась с инвентарем.

Мать Ивана тоже побежала на кухню, принесла половник, жестяной поднос и вручила все это мне. Я, как и Никита, поняла: задавать вопросы не следует. Если на тебя едет танк, ложись на землю, вжимайся в нее, авось боевая машина промчится, а ты останешься целой и невредимой, затаившись в пространстве между гусеницами.

– Внимание, – зашептала Рина, – наша задача направить кота на Димона. Таня, вставай между окнами, Надя, твое место на пороге кухни. Никита не вылезает из-под скатерти.

– Я под столом, – уточнил парень, – не на нем сижу, не накрыт скатертью.