Курятник в пентхаусе

– Мама, что случилось? – спросил Иван Никифорович, возникая за спиной Ирины Леонидовны.

– Ваня! – заломила руки свекровь. – Катастрофа! Танюша увидела, как котик рванул в кладовку…

Я открыла рот, да так и осталась стоять. Знаю, что у Рины невероятное чутье, но не предполагала, что она способна наблюдать за людьми сквозь стены.

– Девочка хотела его сама уколоть, – продолжала Ирина Леонидовна, – рассчитывала, что договорится с Альбертом Кузьмичом наедине, сделает нам сюрприз. Но не вышло. Кот запрыгнул на полку, та обвалилась, по дороге сшибла доску со стеклянными банками…

Я молча слушала свекровь и понимала: сейчас из глупой тетки, которая погналась за котом, чтобы отнять у него шаурму, я превращаюсь в заботливую невестку и прекрасную жену, которая решила лечить кота, не дожидаясь возвращения домой членов семьи, чтобы избавить их от нервной ситуации. Хлопотливой Танюше повезло, ее не прибило доской, не стукнуло деревяшкой по неразумной башке. Хотя что мне сделается? Сотрясение мозга я точно не получу? Почему? А потому, что нельзя травмировать то, чего у тебя нет. А у меня в черепной коробке пусто! Хотя нет, там есть тонкая нить, на которой держатся уши. Если б я обладала способностью размышлять, я бы подумала, что лакомиться отнятой у кота шаурмой неправильно, и не стала гоняться за ним.

– Стоять можешь? – осведомился муж.

– Да, – ответила я, – ходить тоже. И есть хочется.

– Сейчас поужинаем, – засуетилась Рина и умчалась.

– Тебе надо переодеться, – заметил Иван Никифорович, – и помыться, ты вся в масле.

Мы пошли в нашу спальню, и там, на моей половине кровати, на подушке обнаружился Альберт Кузьмич, он лежал среди обгрызенных овощей и обрывков бумаги.

– Что это? – удивился Иван.

Кот встал, выгнул спину и медленно ушел.

– Что он ел? – не понял муж, наклонился, осмотрел думку, взял кусок бумаги и улыбнулся.

– Ахмет и Махмуд!

– Ты их знаешь? – удивилась я.

– У них лучшая шаурма Европы и мира, – засмеялся Иван Никифорович, – восстанавливаю ситуацию: наш парень открыл охоту на лепешку, которую моя жена собиралась спокойно съесть. Танюша помчалась за вором и…

– Только не говори правду Рине, – взмолилась я.

– В другой раз ешь у них за столиком, – веселился Иван.

– Я хотела дома полакомиться, – призналась я, – жрать надо красиво.

Глава двадцать третья

– Это Вадик, – представила нам своего жениха Инесса.

– Очень приятно, – хором сказали мы с Адой Марковной.

– На диване мама, – продолжала наша клиентка.

Милая дама, уже немолодая, но стройная, с аккуратной укладкой, легким макияжем, одетая в джинсы и пуловер, помахала рукой:

– Я Елена!

– Виктор Маркович, – представился мужчина, который сидел около нее, – крестный отец Несси. Господа, девочка действовала сама, с нами не посоветовалась! Мы понятия не имели, что она обратилась к детективам!

– Папа Витя, я уже вышла из детсадовского возраста, – заявила Инесса, – имею собственные деньги и право принимать решения.

– Конечно, – кивнул Виктор, – но нам тоже интересно, что раскопали сыщики. Садитесь, пожалуйста.

– Нет, нет, – возразила Елена, – давайте переместимся в столовую, там накрыт чай.

– С удовольствием угостимся, – сказала Дюдюня, и все отправились в другое помещение.

Некоторое время разговор вертелся вокруг угощения. «Чай, кофе?», «Попробуйте эклеры, они восхитительны». Затем в столовую вошли два французских бульдога, и я сразу сообщила про Мози и Роки. В конце концов Ада решила, что пустой болтовни хватит, и сообщила хозяевам все, что мы узнали.

Во время ее рассказа Елена выпила несколько чашек чаю, потом принялась обмахиваться салфеткой. Инесса сидела тихо, но когда услышала про девочку Листову, побледнела. Один Вадик спокойно поглощал пирожные.

– Значит, я не Инесса? – спросила наша клиентка, когда Ада завершила повествование.

– Поверни левую руку так, чтобы мы видели внутреннюю часть сгиба локтя, – попросила Елена.

Несси выполнила ее просьбу.

– И что?

– Видишь шрам? – спросила приемная мать.

– Да, – кивнула девушка, – я упала!

– Верно, – согласилась Елена, – вы тогда жили в Совине. Я была еще с вами не знакома. Илья рассказал мне, как дочка один раз удрала из комнаты и упала на пустую консервную банку с открытой крышкой, та вверх торчала. Острая железка перерезала вену, кровь била фонтаном. Ребенок мог умереть. Жизнь Инессе спасла одна из соседок, догадалась перетянуть ручонку выше раны и отвезла малышку в больницу. А где мать находилась?

Я поняла, какой ответ сейчас услышу, но сказала:

– Наверное, в магазин отлучилась.

– Верно, – согласилась рассказчица, – за водкой побежала. Тяжелое было время для Ильи. Тамару он один раз от пристрастия к водке вылечил. Ему подсказали гипнотизера. Врач закодировал Тому, все наладилось. Почему супруга опять за бутылку схватилась, Илья не понимал…

Мы с Адой молча слушали то, что уже знали. Когда рассказчица замолчала, я спросила у Виктора:

– Вы видели женщину, которая представилась вдовой Ильи Петровича.