Курильская обойма

Михалыч вышел из дома. Роман видел, как он свернул в рыбокомплекс. Хлопотун. Наверное, на всякий случай пошел распорядиться, чтоб о чужаке молчали. Хотя в этом нужды не было. Насколько понимал Роман, здесь все держались друг за дружку и на сторону о своих делах не распространялись.

Было непонятно, догадался Михалыч или нет. Может, правда поверил в рассказанную басню? Или ему просто удобно делать вид, что поверил. Старичок себе на уме, ума быстрого, поворотливый. Кто его знает, что он там надумал? Но раз сразу не выдал, не выдаст и впредь.

Роман, сполоснув руки под рукомойником, занялся едой. Надо же, целая миска лососевой икры. Хоть ложкой черпай. Наверное, их тут от этого деликатеса уже воротит. Ну, а нам ничего, сойдет. Роман намазал краешек хлебного ломтя, откусил. М-м, восторг души. Придвинул жареную рыбу, сел основательнее…

Когда Михалыч вернулся, он уже наелся досыта. Искал, чего бы попить. Напился воды с ведра.

– Чего, уже? – спросил Михалыч.

– Да, спасибо.

– На здоровьичко. Ну, пойдем, коли поел. Отдохнешь, поспишь маленько. Шхуна уйдет часов в девять, время имеется.

– У вас мобильный телефон есть? Мне бы позвонить.

– Далеко куда?

– Далеко… В Москву.

– И-и, даже не думай. Мобильный-то есть, да берет он всего ничего. Верст на сто, не больше. Даже до Сахалина не добивает. Не то что до Москвы.

– Понятно…

– С Хоккайдо позвонишь, если такая срочность, – посоветовал Михалыч. – Там тебе все услуги круглые сутки. Денежка при себе есть, вот и звони куда хошь.

– Так и сделаю.

– Ну, пошли, пошли…

Они быстро пробежали по улочке, Михалыч толкнул двери кривенького домика. Двери были не заперты.

– Давай заходи, не стесняйся.

Роман вошел в дом, огляделся. Не то что у Михалыча, но жить можно.

– Вон, топчан, одеяло, ложись, отдыхай, – распоряжался Михалыч. – Если что надо, скажи. До вечера документ тебе справлю. Без надобности по поселку не шастай. Мало кто посторонний увидит. Все, пойду, делов по горло.

Оставшись один, Роман вытянулся на твердом топчане, накрылся одеялом. Ноги гудели свинцовой усталостью, веки блаженно слипались. Он почувствовал, что засыпает. Хотел стряхнуть сон усилием воли, но потом подумал: а чего бояться? Михалыч не продаст, он еще свой куш не получил. Если только не задумал что, старый комбинатор. Вдруг, убоясь стрельбы, уговорил старшину подождать, пока незваный гость поест и уснет? Чтобы взять тепленького, без шума и пыли. Кстати, и в икорку подсыпал чего, чтоб сон крепче был.

Но Роман тут же эти мысли отогнал. На манипуляции со снотворным у Михалыча не было времени. А старшина не стал бы ждать. Спустил бы овчарку – и вся недолга.

Уже засыпая, Роман увидел перед собой лицо Наташи. Девушка жалобно смотрела на него, из глаз медленно ползли слезы. Роман хотел что-то сказать, утешить, но лишь неразборчиво промычал во сне.

15 октября, 9.45, Москва

Сергей Ильич покосился на Ибуку. Тот утвердительно кивнул: можно, мол. Сергей Ильич набрал номер, начал, чтобы отвлечься, считать гудки. Ибука сидел в двух шагах, к его уху тянулся проводок от микрофона. В углу притаился оператор с аппаратурой.

Ибука уже не скрывал, что внимательно слушает все переговоры, и сам привел Демидова в аппаратную. Ситуация накалилась, и Ибука хотел контролировать разговор, чтобы вносить по ходу коррективы.

Сергей Ильич не возражал. Да и как он мог бы возразить, если понимал, что стал марионеткой в руках тщедушного японца. Здоровяк-депутат даже уменьшился в размерах за последние сутки, как будто сдулся от волнений.

Сдуешься тут.

После третьего гудка в трубке щелкнуло.

– Слушаю вас, Сергей Ильич, – отозвался цветущий баритон Стрельникова.

Демидов позавидовал. Ему бы сейчас порцию такой уверенности.

– Я по поводу ваших гостей, Сергей Петрович.

– Я понимаю, Сергей Ильич.

– Тем лучше…

Демидов покосился на Ибуку. Тот кивнул: продолжай.

– Надо их переправить нашим друзьям. Им так будет спокойнее. Вы понимаете?

– Понимаю, Сергей Ильич, прекрасно понимаю.

– Вы готовы осуществить передачу?

– Когда, где? – деловито спросил генерал.

Для себя эту «дилеммку» Стрельников уже решил. Ну их к черту, этих «гостей». Лишние сложности. Мало ли что случится? Вдруг беглец добежит куда не надо и сообщит о том, что пограничники, вместо того чтобы отреагировать на информацию, взяли, по сути, в плен. Парень он шустрый, бегает быстро… Идиот-капитан из караульной части сообщил, что пленный представился офицером разведки. Может, блефовал, чтобы быстрее поверили, а может, и правда. Ведь от япошек сумел уйти и наших вахлаков обул в лапти. Значит, попробует вырваться с Кунашира. Вариант почти невероятный, но всякое бывает. Да и так опасно держать у себя чужих. Вдруг возникнет необходимость от них избавиться? Тот же Демидов потребует. Оно-то технически несложно, но все-таки рискованно. А ну как всплывет со временем? Тогда ведь и в Москве достанут, сейчас путинские прокуроры на раз за это место берут. Поэтому отдать чужое и забыть. А для страховки и записей хватит, от них Демидов не отопрется.