Курильский эксцельсиор

В любых, даже самых невероятных своих фантазиях он и представить не мог такого поворота в своей судьбе. Когда он дал согласие на участие в операции пограничной контрразведки, он не предполагал, что по самые уши окажется втянутым в шпионские игры.

Все началось с того, что в марте этого года Мальцев познакомил его с генералом Воронцовым. Как оказалось, именно он руководил всей операцией на Онекотане памятным летом 1985-го. Сейчас Воронцов возглавлял Особый отдел Пограничной службы России. На встрече Воронцов рассказал Умелову о том, что к ним пришел запрос от нескольких зарубежных неправительственных организаций с просьбой разрешить посещение ряда северокурильских островов международной научно-исследовательской экспедиции. Особистов насторожило то, что дольше всего иностранцы предполагали работать именно на Онекотане, хотя в их планах были и другие острова.

Десять лет назад наши органы так и не смогли найти ответ, что же все-таки искали диверсанты на Онекотане. Но тем не менее пограничная контрразведка держала этот остров на особом контроле.

Поскольку Умелов был уже публичной фигурой и несколько раз засветился в средствах массовой информации, Воронцов предложил ему поучаствовать в спецоперации российской контрразведки. Для этого Умелову придумали легенду, согласно которой он якобы располагал компроматом на высших лиц государства и спецслужб. Олег должен был громко заявить о наличии у него этого компромата. В своих интервью Умелов должен был органично упомянуть об Онекотане.

Если за этой экспедицией стояли иностранные разведки, то по замыслу российских спецслужб они обязательно как-нибудь проявили бы себя. Не секрет, что за год до президентских выборов все средства массовой информации России постоянно мониторились западными спецслужбами. Естественно, что такой объем информации просто невозможно было переварить. Поэтому в этих информационных отделах стояла специальная аппаратура, которая выискивала в словесном потоке слова, на которые были настроены специальные «фильтры». Такими словами могли быть: «компромат», «президент», «вице-премьер» и так далее. Наверняка на слово Онекотан у них тоже стоял свой фильтр.

«Слив» нужную информацию в прессу, Умелов даже не ожидал, что главный редактор «Особо секретно», сам того не зная, подыграет и поможет Олегу, отправив того в Германию на международный журналистский конгресс. «Помогли» и органы нашей контрразведки. Чтобы усилить ситуацию, они «инициировали» возбуждение уголовного дела в отношении Умелова по статье «Шпионаж», как только тот пересек границу России.

Олег рассчитывал: если на него и выйдет кто-то из резидентов иностранных разведок, то, вероятнее всего, это будет замаскировано под какое-нибудь интервью. Но он ошибся. На него вышло ЦРУ и, действуя жестко и стремительно, «сломало» его, вынудив принять их правила игры. Еще в Германии, когда он дал согласие о сотрудничестве, Олег чувствовал, что это только начало чего-то более масштабного, чем просто получение от него информации. Но он никак не мог предположить, что ЦРУ предложит ему шпионскую деятельность не где-нибудь, а именно на Дальнем Востоке России.

Теперь Олег понимал, почему люди, сделавшие шаг навстречу маленькому предательству, в дальнейшем уже не могли сами определять свою судьбу. «Замазавшись» один раз, они уже не могли остановиться, потому что от них начинали требовать все новых и новых доказательств, подтверждающих их лояльность. Человек, попавший в паутину таких обстоятельств, начинал действовать уже не так, как ему хотелось бы, а так как этого хотели от него спецслужбы.

Все эти выкладки вполне могли бы подойти и под те события, которые произошли с ним в последние дни, если бы не одно «но». Олег, подогреваемый журналистским зудом, сам стремился к этой ситуации. Жажда открытия тайны и проведения собственного журналистского расследования влекла его так же, как свет от ночной лампы влек мотылька.

«Ну, что же, пусть они думают, что сломали меня фактами моего же “предательства”, – размышлял Олег. – Но я-то знаю, что чист перед своей совестью и страной».

Более того, он теперь абсолютно точно узнал, для чего его завербовало ЦРУ и для чего американцы, состряпав ему малоправдоподобную легенду про ВВС, внедрило Умелова в состав этой экспедиции. Они хотели использовать его как лакмусовую бумажку. Скорее всего, цэрэушники рассуждали так. Если остров под колпаком наших спецслужб, то при прохождении паспортного контроля в Северо-Курильске Умелова, которого уже объявили в федеральный розыск, обязательно должны будут взять. А если остров «не пасут», то Умелов, имея документы на имя Юргенса, проскочит. В этом случае на Онекотане можно будет спокойно что-то сделать, не опасаясь противодействия российской контрразведки…