Но ты быстро выходишь из машины. Ты уже заметил парочку своих друзей.
Я только хотел тебе сказать: «Я люблю тебя, сын».
Что мы оставляем после себя
В молодости Эл был талантливым художником, занимался керамикой. У него была жена и двое отличных сыновей. Однажды вечером старший сын почувствовал сильную боль в желудке. Эл и его жена решили, что это обычное кишечное расстройство. Но недомогание оказалось острым аппендицитом, и в ту же ночь мальчик умер.
Эл пережил нервный срыв из-за тяжелейшего чувства вины за смерть сына. К тому же спустя некоторое время его бросила жена, оставив его с шестилетним сыном. Травма и боль, полученные Элом после двух таких событий, были невыносимыми, и, чтобы справиться с ними, он начал пить. Со временем Эл стал алкоголиком.
По мере прогрессирования алкоголизма Эл начал терять все, что у него было – дом, землю, работу. Под конец он умер в одиночестве в одном из дешевых мотелей Сан-Франциско.
Когда я узнал о смерти Эла, я отреагировал с презрением, которое мир демонстрирует по отношению к тем, кто завершает жизнь, не имея определенных материальных благ.
– Какой неудачник! Как бесцельно прожита жизнь!
Шло время, и я постепенно стал пересматривать свои выводы. Дело в том, что я знал младшего сына Эла, Эрни. Он – один из самых добрых, заботливых и любящих людей на свете. Я наблюдал Эрни с его детьми и видел между ними настоящие потоки свободной любви. Я понимал, что такая доброта не могла появиться на пустом месте.
Я не слышал, чтобы Эрни много говорил о своем отце. Защищать алкоголика всегда непросто. Однажды я набрался смелости и спросил.
– Есть кое-что, что я не могу понять, – сказал я. – Мне известно, что отец воспитывал тебя в одиночку. Что, черт возьми, он сделал, что ты вырос и стал таким замечательным человеком?
Какое-то время Эрни молчал и думал. Затем он ответил:
– С самых первых моих дней и до восемнадцати лет Эл каждый вечер приходил ко мне в комнату, целовал меня и говорил: «Я люблю тебя, сынок».
Я понял, каким дураком был, осуждая Эла как неудачника. Он не оставил после себя никаких материальных ценностей. Но он был добрым и любящим отцом и воспитал одного из самых превосходных и отзывчивых людей, каких я только знаю.
Глава 4. Об учебе
Я – это счастье
Как-то раз я был свидетелем самого удивительного разговора между матерью и ее маленькой дочкой. Он длился не больше минуты, и все же я запомнил его навсегда. Я сидел в переполненном терминале международного аэропорта в Нью-Дели, Индия, ожидая, когда объявят мой рейс. Мать и девочка примерно трех лет по имени Анджела сидели напротив меня. Анджела разговаривала и рисовала, разговаривала и ела, разговаривала и читала. Тем временем ее мать разбиралась с паспортами и билетами.
Я не вслушивался в болтовню Анджелы, пока она неожиданно не объявила: «Я – это счастье, мамочка».
– Я – это счастье, мамочка, – сказала Анджела.
– Что, милая? – спросила мама.
– Я – это счастье, мамочка.
– Нет, милая. Нужно говорить «Я счастлива», – объяснила мама.
– Нет, мамочка, – возразила Анджела. – Я и есть счастье.
Несколько других пассажиров прислушались к разговору. Мать Анджелы тоже это заметила. Она была немного смущена, но все мы понимали, каким милым и забавным был этот момент.
– Я – счастлива, – сказала мать Анджелы медленно и с выражением.
– Я – это счастье, – повторила Анджела медленно и с выражением.
Мать улыбнулась:
– Ну, хорошо, Анджела. Ты – это счастье.
– Да, мамочка. Я – это счастье, – сказала Анджела, кивая.
Вот и все. Короткая и милая беседа неожиданно закончилась тем, с чего она началась. Однако она заставила меня задуматься.