Куриный бульон для души. Мы сильнее наших страхов. 101 история о людях, которые рискнули ради мечты

Сидя посреди пустыни, я спрашивала себя: Как я здесь очутилась? Я очутилась здесь, сказав «да» не только поездке, но и всем новым впечатлениям, которые получила благодаря этому путешествию. Мной двигало желание познать мир и людей так, как я никогда бы не познала, если бы не согласилась выйти из зоны комфорта.

Бриттани Л. Сталсберг

Бабушка за рулем «Хаммера»

Сожаление об упущенных возможностях – самый страшный ад, в котором только может пребывать живая душа.

Рафаэль Сабатини

Мой босс раскрыл глаза от удивления.

– Ты собираешься уволиться, чтобы уехать в Аргентину?

– Мне нужно дописать свой роман, а здесь, в Нью-Йорке, у меня не хватает на это времени. Я пытаюсь завершить его уже несколько лет.

Семь, если быть точной.

Я знаю, что со стороны это было похоже на бред сумасшедшего, поэтому я удивилась, когда босс ответил:

– Прекрасно, Рэйчел. Я рад за тебя.

Когда я шла к метро из травмпункта, где работала фельдшером, я думала о том, правильно ли поступила. Обычно люди решались на такой шаг, если они пережили тяжелое расставание, узнали о смертельном заболевании или лишились работы. Никто добровольно не отказывался от шестизначной зарплаты в возрасте тридцати одного года, чтобы «написать роман». Несмотря на все доводы, я давно копила деньги на поездку и теперь могла позволить себе трехмесячный творческий отпуск.

В университете я изучала испанскую литературу и мечтала о том, что когда-нибудь буду писать рассказы, похожие на те, что мы читали на парах. А еще мне всегда нравилось работать с людьми. Несколько лет я была волонтером в травмпункте и потом решила пойти учиться на фельдшера. Я сдала все экзамены, начиная с органической химии и заканчивая тестом GRE[66], и поступила в магистратуру, а потом переехала в Нью-Йорк, чтобы работать в больнице.

Тогда же я начала писать. После первой сотни страниц романа я его забросила. Вдруг никто не захочет читать мое творение? Незавершенный роман жил в моем компьютере, и я не притрагивалась к нему больше двух лет. Однако писать я не переставала – два моих рассказа даже были опубликованы.

Чтобы завершить роман, мне нужен был отпуск на несколько месяцев. Я спрашивала себя: даже если его никогда не опубликуют, будет ли моя поездка в Аргентину напрасной? Меня волновала реакция семьи на мои планы, особенно бабушки. Она была медсестрой, и я решила пойти в медицину во многом благодаря ей. Мэджи, как мы с братьями и сестрами называли ее всю жизнь, усердно работала, чтобы обеспечить свою семью. Она впервые смогла позволить себе поехать за границу, только когда ей было уже за семьдесят.

Я вспомнила 2007 год: после окончания университета я вернулась домой и выплачивала кредиты за обучение. Я жила у родителей, но дом бабушки с дедушкой находился неподалеку, поэтому вечерами я часто оставалась у них.

В том ноябре Мэджи исполнялось семьдесят четыре.

– Пожалуйста, в этом году не дарите мне ничего на день рождения, – просила она. Бабушка была минималисткой и предпочитала не захламлять свой дом.

Я была рада исполнить ее просьбу: зарплата лаборанта в местной больнице была совсем не большой. Вместо этого я решила преподнести ей в подарок впечатление, но не могла придумать какое.

День рождения приближался, а я судорожно перебирала варианты. Я думала об уроках танцев (бабушка обожала зумбу), о поездке в соседний город, чтобы пообедать в каком-нибудь приятном местечке, или о совместном походе в театр. Все это казалось довольно банальным.

Как-то раз вечером, когда мы смотрели телевизор в ожидании ужина, на экране появилась реклама «Хаммера».

Бабушка пробормотала практически себе под нос:

– Было бы неплохо прокатиться на таком.

Я взглянула на нее и улыбнулась. Наконец-то я нашла ответ. Через неделю, в день ее рождения, я сказала бабушке, что мы едем обедать в кафе, но перед этим нужно заехать в автосервис. Когда я остановилась у автосалона, она растерянно посмотрела вокруг.

– Мы приехали?

Я улыбнулась и показала на дальний угол, где стояли «Хаммеры».

Она воскликнула:

– Нет. Я не смогу.

Мэджи всегда была крепким орешком и не позволяла «лежачим полицейским» затормаживать себя на жизненном пути. Машину она водила потрясающе. Но когда мы подходили к «Хаммеру», на ее лице проступил страх. Даже мне пришлось признать, что в действительности машины были намного больше, чем на экране.

Бабушка осталась ждать снаружи, а я зашла в салон, чтобы поговорить с продавцом и узнать, не позволит ли он нам взять один из «Хаммеров» на тест-драйв?

Парень добродушно улыбнулся:

– Не вопрос.

Он помог бабушке сесть в машину, сам занял пассажирское сиденье, а я забралась назад.