Куриный бульон для души. Найди время для себя. 101 история заботы о себе и поиске баланса

Но самый важный вопрос, который я себе задаю, звучит так: «Какие из моих обязательств в случае необходимости могли бы выполнить другие? А что могу сделать только я?»

Закончив работу, я еще долго сижу над заполненным листком. Теперь я знаю, что в моей жизни самое важное.

Итак. Если бы я узнала, что мне осталось жить всего шесть месяцев, вот что я бы выбрала:

1. Проводить еще больше времени с внуками. Мы вместе делаем тесто для печенья, сидя на пляжном полотенце на кухонном полу. Мы лепим из пластилина еду для кукол, сгребаем домики из листьев и прокладываем дорожки в грязи. У нас взаимная любовь.

2. Заниматься репетиторством. Мои ученики из коррекционного класса полюбили чтение. Конечно, их мог бы учить кто-то другой, но никто не даст им того, что даю я. Наше взаимодействие уникально, поэтому я буду продолжать его так долго, как только смогу.

3. Посещать занятия по изучению Библии. Думаю, в последние шесть месяцев жизни мне понадобится молитвенная поддержка других людей.

4. Писать книги, потому что не могу без этого. Я обожаю библейские истории и мечтаю записать их простыми словами для маленьких детей. Это страсть всей моей жизни.

Получается, что в свои последние шесть месяцев я готова делать всего четыре вещи. Их за меня не закончит никто.

Я откладываю ручку и медленно покачиваюсь в кресле, обдумывая свои следующие шаги. Надо довести некоторые начатые дела до логического завершения, другие – оставить без сожаления. А прямо сейчас – выйти на солнце и полюбоваться первыми розами сезона.

Полин Юд

Глава 7. Дарите любовь

Чуть больше тепла

Истинный смысл жизни состоит в том, чтобы сажать деревья, под тенью которых ты, возможно, не будешь сидеть.

Нельсон Хендерсон

– Сколько одеял у тебя готово? – спросил мой муж сразу после завтрака.

Сегодня он не был занят. За окном стояло прохладное февральское утро, дороги уже очистили от недавнего снега. Мужу надоело сидеть дома взаперти, и он задумал совершить автомобильную поездку на целый день, чтобы посмотреть на оленей и белоголовых орланов.

«При чем тут одеяла?» – спросите вы. Дело в том, что олени и прочая живность в изобилии водилась примерно в сотне километров от нашего дома. Там же была расположена детская больница, для которой я регулярно шила лоскутные одеяла. Мы могли бы совместить оба эти дела.

– Двенадцать, – ответила я.

Через пару часов я уже стояла в приемной родильного отделения с ворохом одеял в руках. Дежурная медсестра не скрывала удивления:

– У меня как раз осталось всего одно одеяло, – сказала она. – И я не знала, где мне достать еще.

Позже мы с мужем съели по большой тарелке куриного супа в больничной столовой и подивились тому, как вовремя отправились в путь.

Десять лет назад я начала раздавать сшитые вручную детские одеяла в рамках благотворительной акции моей церкви. Мы ходили по городу и делали добрые дела. Пропалывали клумбы, закрашивали граффити, старикам и инвалидам помогали с ремонтом или работой по дому, чинили машины матерям-одиночкам.

Проблема в том, что у меня астма, а значит, я не могу работать ни в пыльных помещениях, ни на открытом воздухе. Я не знаю, как обращаться с молотком и ремонтировать автомобили. Но зато я умею шить, а наша местная больница нуждается в детских одеялах для бедных семей.

Когда я впервые передала готовые одеяла благодарным медсестрам, внутри что-то щелкнуло. Мне понравилось.

За год я привезла в больницу 175 одеял. За десять лет – 1200. Даже когда события моей собственной жизни заставляли меня чувствовать себя эмоционально истощенной, я находила в своем рукоделии радость.

Не только друзья, но и совершенно незнакомые люди начали делиться со мной своими швейными принадлежностями. Ткани я покупала в комиссионных магазинах и на дворовых распродажах. Когда на одной такой распродаже я рассказала продавщице, что собираюсь делать с ее тканью, она попросила:

– Дайте мне свой номер телефона. У меня есть еще.

Через неделю она привезла мне целую коробку ярких тканей из своих запасов. Когда я спросила, сколько я ей должна, она ответила:

– Нисколько. Я знаю, вы найдете им хорошее применение.

Ткани хватило на двадцать шесть одеял.

Примерно такая же история случилась и в другой день. Женщине потребовалось время, чтобы собрать для меня все необходимое. Вернувшись, она вытащила из машины несколько огромных мешков, которые были доверху набиты лоскутами фланели, оставшимися от ее бизнеса по пошиву пижамных штанов. Та женщина выглядела очень усталой, и внутренний голос подсказывал мне, что надо сшить фланелевые одеяла как можно быстрее. Через несколько недель я отправила ей благодарственное письмо с фотографией пятнадцати детских одеял, сделанных из ее обрезков. А еще пару месяцев спустя увидела в местной газете ее некролог. Она умерла от рака. Возможно, в тот день, когда мы встретились, она уже знала, что жить ей осталось недолго.