Куриный бульон для души. Создай себя заново. 101 вдохновляющая история о фитнесе, правильном питании и работе над собой

Однако только по прошествии пяти лет я окончательно осознал проблему. В свое оправдание могу сказать только то, что поначалу и не заметил, что выбрал неверную дорогу. В Нэшвилле я редко ел столько мучного. Я вовсе не пробовал кренделей и всех тех вкусностей, в названии которых фигурируют многочисленные немецкие умлауты. Я никогда не любил пива, и даже лет двадцать назад перестал употреблять макароны, заметив, что от них у меня бывает вздутие живота. За несколько лет до переезда в Мюнхен я обратил внимание на то, что от хлеба у меня случаются кишечные проблемы. Но это бывало довольно редко. С врачами я по этому поводу, увы, не советовался, потому что боюсь врачей. Хотя это скорее попытка спрятать голову в песок, чем разумное оправдание.

В 2001 году, когда мне исполнилось 37 лет, мой организм пришел в такое расстройство, что пришлось бежать к доктору. У меня диагностировали опоясывающий лишай. Иммунитет был на нуле. Надо было менять образ жизни. Пришлось посмотреть в лицо реальности. Но для начала надо было собрать и проанализировать факты. Я записал симптомы, с которыми сталкивался, – утомление, боль в суставах, головокружение и тошнота, регулярные проблемы со стулом, вздутие живота, раздражительность. Почитав в Интернете, я понял, что многие переживают состояние, похожее на мое. И все же симптомы были довольно общими и могли сопровождать практически любую болезнь из медицинского справочника – от фибромиалгии до коровьего бешенства.

Но один вариант резонировал с моим состоянием больше, чем другие. Речь шла о непереносимости глютена – белка, который содержится в пшенице, ячмене, ржи и, вероятно, овсе. Вспоминая свою реакцию на макароны 20 лет назад, я сказал себе: «Ага, вот оно что!» (Если вы подозреваете у себя глютеновую болезнь, но при этом, к примеру, обожаете итальянскую кухню, вам придется отказаться почти от всего, что вы любите. Впрочем, не спешите все радикально менять, пройдите сначала обследование.)

Поначалу придерживаться новой диеты было очень непросто. Прежде всего нужно было разобраться с тем, что написано на этикетках, а там много разнообразных цифр и маркировок. Кто знает, например, что скрывается за Е-541? А я вот теперь знаю. Боясь обострений, я стараюсь не есть то, в чем могут быть даже следы глютена.

Отдельной, хоть и не такой уж существенной проблемой стали походы в гости. У меня не так много друзей, и приглашения на ужин я получаю нечасто. Те «святые мученики», которые принимали меня у себя дома, с готовностью подстраивались под мою непростую ситуацию. И все же, как это было однажды, после подробной двухчасовой лекции о преимуществах безглютеновой диеты, где я, в частности, неоднократно повторил, что глютен есть только в пшенице, ячмене, ржи и, может, в геркулесе, хозяйка переспросила:

– А рис ты можешь есть?

– В общем, да. Если это рис, в котором нет пшеницы, ячменя и овса.

– Да, хорошо, что ты на это обратил внимание. Сейчас посмотрю на этикетке. – И она удалилась на кухню.

Во время ужина хозяйка с ехидной улыбочкой все время предлагала мне корзинку с хлебом. И я ее не виню: я попросил ее прочитать этикетку на мешке с картошкой, после того как она проверила этикетку на рисе. Остальные, собравшиеся за столом, сочли все это весьма забавным.

Штука в том, что большинство людей не понимают самого слова «глютен». Оно созвучно английскому «глю», что означает «клей, клейковина». Поэтому им кажется, что непромытый клейкий рис входит в число опасных продуктов, ведь он чем-то похож на известный всем со школьных времен канцелярский «Клей Элмера» на желатине, который дети любили слизывать.

Нелегко было отказаться от хлеба – твердого и «жидкого» – в городе, где на каждом углу – кондитерская, а между ними – пивные. И все же я старался соблюдать свою диету. С момента переезда в Мюнхен я ни разу не ел хлеба из кукурузной муки – такого, какой пекла мне в детстве мать. Так что я позвонил домой и взял рецепт.

Я благодарен своему телу за присущий ему здравый смысл. Оно всегда подсказывает, где остановиться и как вернуться на правильный путь.

А еще я нашел «экобулочную», где продавались безглютеновые булочки из рисовой муки, а также выпечка на основе киноа и амаранта.

Единственный «немецкий друг», по которому я по-настоящему скучаю, – это утренний крендель с маслом – баттер брецель. Только подумаю о нем, и рот наполняется слюной, а глаза – слезами.