Курляндский гандикап

В колониях действительно творилось нечто невообразимое. Поддержанное мною через голландцев восстание Леслера дало совершенно неожиданные результаты. Воспользовавшись восстанием и тем, что Англия среагировала на него не сразу, голландцы вернули себе Новый Амстердам вместе с прилегающими территориями. Разумеется, подобная наглость не осталась безответной. Вернуть Нью-Йорк у англичан не получилось, но они в союзе с Португалией отбили у Нидерландов Молуккские, Зондские острова и Цейлон. Похоже, в колониях назревала очередная Война за специи.

Однако король Португалии Жуан V явно тяготился таким союзником, как Англия. И чуяло мое сердце, что недолго продлится их взаимодействие. Португалия еще не забыла дни своего величия. И вряд ли упустит шанс вернуть себе хотя бы часть потерянного. Жуан V вовсе не желал и дальше платить военную контрибуцию голландцам. Собственно, именно поэтому Португалия изначально примкнула к французскому блоку в обмен на военную помощь и возвращение некоторых территорий в Индийском океане.

Однако Англия не дремала. И перетянула Португалию на свою сторону, пообещав присоединить обширные земли вдоль границы с Испанией. Ну и английская эскадра у берегов весьма этому поспособствовала. Так что союз был в некоторой мере вынужденным. И похоже, Жуан V подозревал, что не получит обещанного. Так что направить его мысли в нужное русло труда не составило. Флот Англии при Якове III совсем не тот, что был бы при Вильгельме Оранском. И я намекнул, что возвращенные острова Португалия вполне способна вернуть под свой полный контроль. Не делясь с англами.

Помочь славному королю Жуану V? Можно. Но что мы будем с этого иметь? Специи — это прекрасно, но учитывая колонии Курляндии — не самый необходимый для нас товар. Плюс, любой торговый договор (буде на то желание короля) всегда можно расторгнуть. А таскать каштаны из огня для чужой страны как-то не хочется. Сделать Англии гадость — это, конечно, тоже мощный стимул. Но не настолько, чтобы посылать свой флот на помощь Португалии. В конце концов, ни у Курляндии, ни у Ирландии нет лишних денег!

И вот тогда я получил поистине царское предложение. От которого не мог и не хотел отказываться. Жуан V вспомнил, что у меня есть неженатый сын. А у него — малолетняя сестра Франсишка Жозефа. Да, сейчас ей всего 10, но это же не помешает заключить помолвку? А года через три-четыре можно и свадьбу сыграть. Португальский король даже был согласен отдать нам свою сестру прямо сейчас. Дескать, пусть воспитывается при дворе будущего мужа. Я оценил перспективы, и согласился. И начал прикидывать, какие бывшие колонии Португалии неплохо было бы вернуть под контроль в первую очередь.

Единственное условие, которое поставил Жуан — мой сын должен короноваться. Не скажу, что это будет просто (англы, наверняка, возмутятся), но рано или поздно это все равно нужно было сделать. Мне и супруга уже не раз намекала, что хочет передать власть. Анна не слишком хорошо себя чувствовала, и планировала вплотную заняться лечением, не отвлекаясь на дела. Не сказать, что она перетруждалась, но статус королевы диктует определенные правила поведения. А Анна от всего этого желала отдохнуть.

Я бы тоже с удовольствием отдохнул, да кто ж мне даст! То, что сын начнет править, не означает, что я отойду от дел. В лучшем случае — нагрузка снизится. И то не сразу. Я буду вводить Якова в дела постепенно. Чтобы ничего не упустить и не сломать парня кучей проблем. Меня отец тоже долго поддерживал. И это со всем моим послезнанием. А у сына подобных плюшек нет. Так что работать нам еще и работать.

Радовало, что постепенно Якоб осваивал международную политику. Некоторые его решения я не просто одобрял — восхищался их простотой и результативностью. Одна Швеция чего стоила! Якоб предложил не просто инвестировать горнодобывающую отрасль в Ноорланде, но и нанять туда как можно больше иностранных рабочих. Шведы были не против, поскольку после многочисленных войн население в их стране было не слишком большим. А я сразу оценил перспективы.

Это одинокие переселенцы быстро ассимилируются, поскольку им деваться некуда. А когда иммигрантов целая толпа, они держатся друг друга. Продолжают говорить на своем языке, молиться своим богам и соблюдать свои традиции. Уже третье поколение будет считать землю, на которой живет, исконно своей, не воспринимая шведского короля, как своего правителя. И если вдруг Стокгольм неожиданно вновь решит, что ему нужно вернуть свои земли, затеяв войну с Россией или Курляндией, шведский северный край можно неслабо всколыхнуть, и он вполне будет способен зажить своей, отдельной от Швеции жизнью. Так что перспектива у идеи Якоба была неплохая. И я всемерно ее поддержал.