Курочка Ряба, или Золотое знамение

— Товарищ капитан! — торжествующе протянул к нему руку с лежащим на ладони яйцом дежурный из курятника.

Он глядел при этом на лицо своего старшего, и его удивило, что вместо восторга лицо капитана выразило презрительное недоумение.

— Н-ну? — сказал капитан. — И что? Это чье?

Дежурный из курятника, ошарашенный подобным приемом, перевел глаза на свою ладонь — и о, ужас, на ладони у него лежало совершенно обычное, ничем не примечательное, белое яйцо!

— О-о-оно… — заикаясь, проговорил дежурный, — было… голову на отсечение… золотое!

Капитан смотрел на него с подозрением.

— А ну дыхни! — сказал он затем.

— Т-товарищ капитан! — оскорбленно воскликнул дежурный.

— Дыхни! — снова велел капитан.

Дежурный дыхнул.

Капитан, принюхиваясь, втянул в себя выдохнутый дежурным воздух, и взгляд его стал задумчив. Он взял яйцо с ладони дежурного и покрутил между пальцами, разглядывая.

— М-да, — протянул он затем. — Взял, выходит, и уже у тебя в руке превратилось?

— Выходит, так, — подумав немного, согласился дежурный.

— Черт знает что, дьявольщина какая-то! — ругнулся капитан и осекся, огляделся быстро по сторонам, а потом отдал яйцо обратно дежурному. — Иди, пиши рапорт, — посторонился он, пропуская дежурного внутрь дома. — Изложи все как есть, пусть ломают головы. Наше дело — оперативное, а думают пусть они.

4

Новым вечером на ночное дежурство в доме Марьи Трофимовны и Игната Трофимыча после дневной отсыпки заступила та же команда, что дежурила и предыдущую ночь. Такой поступил приказ. Дабы использовать имеющийся уже опыт…

— Как ты тут кантовался, ума не приложу, — ворчал капитан, втискиваясь в курятник вслед за своим молодым подчиненным, несшим здесь дежурство предыдущую ночь. Это тоже было в полученном приказе: нести караул в курятнике вдвоем. Причем капитану, как начальнику смены, предписывалось быть одним из этих двух в обязательном порядке.

И снова тянулась ночь, долгая, как полет через космос на край Вселенной, и пропел, оглушив, прямо в ухо, раз и другой петух, и иссекли тесное пространство курятника светлые струны. И снова Рябая снеслась раньше всех, и опять в ложбинку между вытянутыми ногами молодого дежурного, облюбованными ею без всякой видимой причины. Поблескивая желто-карминной металлической скорлупой, яйцо лежало с покойной невинностью — золотое несомненно, золотое явно, хоть просмотри все глаза, золотое! — и капитан, как старший, уже потянулся к нему, чтоб взять, но рука его остановилась на полдороге.

Свежая и неожиданная мысль пронзила его. Никто ему ее не внушал и никто не спускал сверху как руководство к действию.

— Вот что, — сказал он, поднимаясь на затекших ногах и берясь за щеколду на двери, — ты сиди и не двигайся, и яйцо не трогай. Ни пальцем, ни полпальцем, понял?

— Так точно! — по-уставному отозвался подчиненный, которому согласно устава ничего особо понимать и не следовало, а только выполнить отдельное приказание — и все.

Капитан же, покряхтывая, выбрался из курятника, зажмурился, чихнул на солнце и пошел в дом.

— Ну-ка вставай, дед! — взгромоздясь ногами на табуретку, всунулся он головой на печную лежанку к Игнату Трофимычу. И бесцеремонно потряс его за плечо так, что у Игната Трофимыча не только сон улетел неизвестно куда, но едва и не душа вместе с ним. — Вставай живо! Яйца из-под Рябой ты брал обычно?

— Ну, — согласился Игнат Трофимыч.

— Вот и пойдем.

Шаркая непослушными со сна ногами, Игнат Трофимыч дотащился до курятника, влез внутрь и, присмотревшись в его сумерках, взял с ног послушно сидевшего в недвижности молодого дежурного снесенное Рябою яйцо.

— Показывай! — приказал на улице капитан.

Игнат Трофимыч разжал пальцы — яйцо лежало на ладони во всей своей золотой красе.

Молодой дежурный, поохивая от боли в затекших членах, вылез наружу и, притянутый взглядом к яйцу на ладони Игната Трофимыча, снова застыл в неподвижности.

— Черт! — выдохнул он немного спустя.

— А ну чур тебя! — рявкнул на него капитан. — Накликаешь тут! — И попросил Игната Трофимыча: — А сожми-ка, дед, пальцы, подержи внутри!

Игнат Трофимыч снова зажал яйцо в ладони, и капитан скомандовал:

— А теперь разожми!

Игнат Трофимыч разжал — было яйцо золотым, золотым и осталось.

— Все, что ли? — спросил он. И протянул яйцо капитану: — Держи.

— Не сметь! — капитан даже отпрыгнул от Игната Трофимыча. — Яйцо из рук не выпускать, никому не передавать! С нами сейчас поедешь! В туалет требуется?

— Так с ночи-то! — Игнату Трофимычу стало даже обидно: сам будто мог бы без этого.

— Проводи, — кивнул капитан своему подчиненному. — И чтоб из виду — ни на секунду! — Взял в руки болтавшуюся через плечо рацию, выдвинул сверкающую шпагу антенны и нажал нужную кнопку. — Оперативную машину на объект! — вдохновенно произнес он в микрофон после обмена паролями.

5