Курок

– Думала, ты сегодня была такой милой, устроив свое маленькое представление, да? – с издевкой произнес я. – Вообще мне нравится, когда ты не слушаешься, просто делай это в приватной обстановке, где мы оба сможем получить удовольствие от твоего наказания. Если заставишь меня ждать, оно окажется не таким уж забавным для тебя.

– Я тебя ненавижу.

Вновь прижав девушку спиной к двери, я прильнул к ее телу. Она быстро вздохнула.

Уинтер не подняла глаз, когда я наклонился к ней совсем близко и почувствовал, как пахнет ее полустершийся блеск для губ.

Куда он делся? Бельмонт его сегодня попробовал?

Или она накрасила губы, потому что знала, как он мне нравился.

Девушка отвернулась, такая непокорная, однако вырываться не стала.

– Уверена, что ненавидишь меня? – уточнил тихо.

Просунув руку ей между ног, я провел пальцами по ткани леотарда и подтвердил свое предположение. Она промокла насквозь от возбуждения.

Я поднял пальцы.

– Если он тебя не трогал, значит, это для меня?

Уинтер ударила меня ладонями в грудь. Пошатнувшись, я ее отпустил.

– Ты монстр. И ничем не лучше него, – прорычала девушка. – Ты одурачил меня. Воспользовался моей неспособностью тебя увидеть, как и он, и получил то, чего хотел. Ты надругался надо мной.

– Да. – Я кивнул, опять приблизившись к ее лицу. – Да, это так. Я получил тебя таким образом, каким только смог. Я…

Умолкнув, я осознал, что теряю контроль над собой. Нельзя наговорить лишнего.

– Тебе хотелось быть властным, – сказала она. – Ты хотел победить. Отомстить моей семье и причинить боль. И тебе это удалось. Ты унизил меня. Ты хотел унизить меня. Тобой двигало лишь стремление утолить свое желание, а я была тебе безразлична!

Понимая, что никогда не смогу объяснить ей своего поступка, я уставился на нее.

Ей казалось, будто она все знает. Уинтер видела ситуацию в черно-белом цвете и думала, что я хотел ее обидеть. Думала, я специально показал видео другим людям. Она решила, будто я хотел ее одурачить.

Моим единственным мотивом было желание находиться рядом с ней, и если для этого пришлось солгать…

Я не собирался брать на себя ответственность за все. Ей тогда понравилось.

– Мне кажется, я люблю тебя, – повторил я ее слова, сказанные несколько лет назад. – Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся. Я хочу, чтобы ты стал у меня первым. Все хорошо. Прикоснись ко мне. – Подойдя ближе, я бросил позор Уинтер обратно ей в лицо. – Ты первый поцелуешь меня сюда. – Я лизнул ее ухо. – И сюда. – Дотронулся до ее шеи. – И сюда. – Я провел пальцем по соску девушки. – Я хочу почувствовать твое тело на себе. У меня получается? Я все делаю правильно? Это так приятно. Не останавливайся. О боже. О боже. Не уходи. Пожалуйста, я хочу этого. Я так сильно хочу тебя почувствовать.

Запустив пальцы в ее волосы на затылке, я сжал их в кулаке, удерживая Уинтер на месте.

– А потом ты раздвинула свои прекрасные ножки для меня.

– Я думала, что ты был кем-то другим!

– Я был, – бросил я с вызовом. – Кем-то, кто тебе нравился.

Она покачала головой, отрицая это скорее для себя, чем для меня. Ее глаза наполнились слезами.

– Ты солгал. А сейчас, кроме как жалким, тебя никак не назвать. Ты не заработал ни цента из тех денег, которые транжиришь налево и направо, все эти мужчины охраняют тебя не потому, что ты – Дэймон Торренс. Они охраняют тебя, потому что ты – сын Гэбриэла Торренса. Ты ничтожество!

Я встряхнул ее. Сука.

– Своим существованием я доказываю, что люди меняются.

– Своим существованием ты доказываешь только одно – не все особи мужского пола вырастают в мужчин.

Отпустив Уинтер, я ударил рукой по стене у нее за головой. Снова толкнув, она обогнула меня, выставила руки перед собой, чтобы найти перила, и бросилась вверх по лестнице.

После секундной заминки я побежал следом.

Догнав ее, я развернул девушку, обхватил руками и прижал к себе.

– Арион считает меня мужчиной, – произнес я тихо, дразня ее. – Она будет трогать меня как мужчину. Будет скакать на мне в постели и глотать меня, потому что хочет получить то, что, как ей кажется, принадлежит тебе.

Уинтер стиснула челюсти и не шевелилась, тихонько дыша.

Ты хочешь, чтобы она меня трогала? Или тебе вообще все равно?

– Твоя сестра думает, будто сможет поиметь меня лучше и стереть тебя из моей памяти.

– Мне плевать.

Ее лицо ничего не выражало, а голос прозвучал механически.

Я кивнул, пытаясь проглотить иглы в горле.