Куропаткин. Судьба оболганного генерала

Завершая блок отчета, посвященный подготовке к войне с Японией, Куропаткин резюмирует: «Для меня несомненно, что будущий историк, приняв во внимание колоссальные расстояния от центра России, с уважением остановится на достигнутых Военным ведомством результатах по усилению нашего военного положения на Дальнем Востоке в период 1895–1903 годов. При существовавших денежных отпусках эта работа была произведена в значительной степени в ущерб нашей боевой готовности на других границах нашей родины».

II. В отчете Куропаткина отдельная глава посвящена теме «что было исполнено военным министром, чтобы избежать разрыва с Японией».

Характеризуя оперативную обстановку на Дальнем Востоке, сложившуюся в начале XX века, Куропаткин отметит: «К нам недоверчиво, почти враждебно относился Китай, явно враждебно – Япония, недоверчиво – все прочие державы».

Наличие КВЖД, проведенной по китайской территории, вопреки мнению представителя военного ведомства в Приамурье генерала Духовского, требовало, по словам Куропаткина, «чтобы в той или другой форме мы получили право контроля и распорядка в Северной Маньчжурии. Без достижения сего проведенная железная дорога, оставаясь недостаточно безопасной, могла послужить нам во вред, ибо увеличивала все невыгоды нашей пограничной черты, делающей между Забайкальем и Уссурийским краем большой выгиб к северу».

Как пишет Куропаткин, Военное министерство, Главный штаб и он лично считали достаточным ограничиться оккупацией Северной Маньчжурии, не продвигая войска далее на юг и в особенности – на восток, в направлении китайско-корейской границы. Мнение военных, детально знавших соотношение сил русской и японской армий, военно-морских флотов держав на Тихоокеанском морском театре военных действий и потому опасавшихся возможных осложнений с Японией из-за Кореи, не хотевших ни большой, ни «малой победоносной» войны со Страной восходящего солнца, неоднократно докладывалось императору.

В качестве доказательства своей позиции Куропаткин в отчете частично воспроизводит содержание своей записки по Маньчжурскому вопросу, направленной царю в октябре 1903 года:

«Не соприкасаясь с границей Кореи, не занимая нашими гарнизонами местности между железной дорогой и корейской границей, мы действительно убедим японцев, что не имеем намерения, вслед за Маньчжурией, завладеть и Кореей. Тогда и японцы, вероятно, ограничатся развитием в Корее своей деятельности без оккупации страны войсками. Тогда Япония не приступит к значительному увеличению своих сил и не втянет и нас в тяжелую необходимость все усиливать свои войска на Дальнем Востоке и даже без войны нести тяжелое бремя вооруженного мира».

Однако высшее руководство страны в лице самодержца и его ближайшего окружения в лице Безобразова и Витте, при определении политики в Маньчжурии и Корее мнение армейского генералитета нередко игнорировали.

Куропаткин пишет:

«Командующий войсками Приамурского военного округа и приамурский генерал-губернатор не привлекались даже к обсуждению, не только к решению самых важных вопросов на Дальнем Востоке.

…министр финансов ведал в 1903 году на Дальнем Востоке железными дорогами, корпусом войск, флотилией коммерческой, несколькими вооруженными судами, портом Дальний, Русско-Китайским банком.

Одновременно Безобразов с компанией развивал свои предприятия в Маньчжурии и Корее, раздувая всеми способами предприятие в Северной Корее на р. Ялу…, продолжение авантюры Безобразова и Комп, в Корее грозило разрывом».

Куропаткин делает выводы: