Курорт

Лоуэлл осторожно вглядывался в ее лицо. Может, это кто-то другой, кто-то очень похожий на Марию? Но тут она закричала на уборщика:

— Куда все подевались?!

Это был ее голос. Даже через столько лет Турман по-прежнему его помнил. А увидев, как женщина сложила руки на груди, выражая недовольство, он уже не сомневался: это была она.

— Отвечай! — потребовала Мария.

Лоуэлл вспомнил, как агрессивно Рейчел требовала от него секса.

Вылижи ее начисто!

Трахни меня! Отымей как следует!

Так обычно говорила Альварес.

Его обдало холодом. Лоуэлл понятия не имел, почему не подумал об этом раньше, но теперь ему вспомнилась ее напористость. Вспомнилось, как она распоряжалась во время занятий сексом и отдавала специфические приказы на заднем сиденье его машины. Мария была школьной потаскушкой, и многие из друзей ему завидовали. Она росла без матери в бедном квартале на окраине, самооценка у нее была ниже плинтуса, и большинство девчонок ее презирали. Все это она восполняла агрессивным поведением во время секса. Все, что ей было нужно, — это кто-нибудь, кто бы в нее верил, заботился о ней, и тогда все встало бы на свои места. По крайней мере, так считал Лоуэлл. Но все закончилось тем, что Мария переспала с половиной класса, включая Джона Мердока, который впоследствии стал его лучшим другом. А когда Турман бросил ее, она лишь посмеялась над ним.

Самое интересное заключалось в том, что Лоуэлл даже не смотрел в ее сторону, пока Альварес сама буквально не набросилась на него. Он-то положил глаз на другую девчонку, Бренду, с занятий по физкультуре. И даже когда они с Марией стали парой, Турман тайком мечтал о Бренде. Но мечтам его не суждено было осуществиться. К тому времени, как он расстался с Альварес, та девочка уже встречалась с другим парнем.

То, что здесь происходило, не поддавалось объяснению. Населенный призраками отель — это одно. Привидения, странные события и злая сила, пропитавшая все вокруг? Лоуэлл мог представить и такое. Но эти постоянные отсылки к его собственной жизни, к школьным годам… Именно в день двадцатилетия его выпуска…

Это было невообразимо, не имело никакого смысла и не укладывалось ни в какие теории или рамки.

Турман безотрывно смотрел на женщину, разглядывал ее. И она, без всякой на то причины, вдруг отвернулась от уборщика и взглянула в его сторону, посмотрела ему в глаза. И улыбнулась. Лоуэлл хорошо помнил эту похотливую, многообещающую улыбку. Он инстинктивно отвел взгляд, но тут же посмотрел на нее снова.

Женщина исчезла.

Это была не Мария, убеждал себя мужчина. Там вообще никого не было, это лишь плод его воображения. Но он понимал, что это не так. Люди смотрели на нее, когда она говорила, а уборщик пытался ответить на ее вопрос.

На тропе, ведущей к генераторной станции, появился еще один сотрудник, какой-то рабочий. Уборщик сказал толпе: «Подождите!» — и устремился к коллеге.

— А ну, вернись! — потребовал какой-то мужчина.

— Ты куда собрался?! — крикнула женщина.

Лоуэлл развернулся. Здесь он ответа не получит. Он вообще сомневался, что получит хоть какой-то ответ. Вернее всего сейчас было вернуться в номер, рассказать все Рейчел и детям и обсудить, что делать дальше. Отрадно было осознавать, что они здесь не одни, но не настолько отрадно, как пару минут назад. Толпа и так была на пределе, и Турман догадывался: как только выяснится, что они оказались здесь взаперти, настроение станет еще напряженнее, а люди — еще злее.

Он пошел по тропе, миновал несколько строений и свернул на развилке в сторону их номера. Слева, чуть выше по склону стоял между двумя кактусами спортивный координатор. От его вида у Лоуэлла мороз пробежал по коже. Он понятия не имел почему, но Рокни был последним из людей, которых ему хотелось повстречать на безлюдной тропе посреди покинутого курорта. Турман прибавил шагу, стараясь смотреть только перед собой. Краем глаза он заметил, как мужчина стал спускаться в его сторону. И понял, к своему ужасу, что впереди, через несколько ярдов, их тропинки пересекались.

Лоуэлл пошел еще быстрее, поглядывая на Рокни. Но человек этот был уже не спортивным координатором.

Рокни. Реата. Сто лет.

Это был его тренер. Тренер Хендри. Учитель физкультуры в средней школе, который превратил его жизнь в настоящий ад за то, что тот не стал играть в бейсбол за школьную команду.

Нет. Это обман зрения. Проделки собственного разума. Стресс. Еще что-то.

— Турман! — крикнул мужчина неизменно сиплым голосом тренера.

Лоуэлл не останавливался, не обращал на него внимания в надежде, что он уйдет. Инстинкт подсказывал ему, что нужно бежать, но сделать это не позволяла гордость. Ему не хотелось оказаться мягкозадым слабаком, как назвал бы его мистер Хендри.

Они встретились на пересечении троп, и тренер произнес всего несколько слов, прежде чем двинуться дальше.

— Кукушки против Корольков. — Он улыбнулся, сверля Турмана глазами-бусинками. — Вечером. На гольф-площадке. Попробуй не прийти.