Курортный детектив

– Здравствуй, Мишель, – весело приветствовал он Лунина. – Я шел мимо и увидел, что в окнах горит свет. – Я сразу подумал: кто это может быть здесь, как не ты?

– Привет, Артур, – ответил Лунин. – Нельзя же так врываться. Мы уж тут бог знает что подумали. Это мой сотрудник, Юраев.

– Муратов, – сказал Артур и пожал ему руку.

– На самом деле я ведь собирался уходить… – сказал Юраев. – Спасибо за чай.

– Не знаю, можно ли эти плесневелые остатки назвать чаем, – сказал ему Лунин, приободрившийся после того, как он избежал, казалось, неминуемой встречи с убийцей. – Заглядывай как-нибудь ко мне, я угощу тебя настоящим чаем.

Когда Юраев вышел, Муратов оглядел задумчиво кухню и проговорил:

– Да уж… А Славик тут жил буквально вчера. Кажется, что он и сейчас выйдет из гостиной со своим нахмуренным видом.

– Мне постоянно приходят в голову те же мысли, – сказал Лунин.

– Ты вообще что тут делаешь? Как обычно, тянешь какую-то ниточку?

– Уже в руках была, – шутливо пожаловался Лунин. – Но вот похоже, оборвалась.

– Не беда, найдешь новую, – сказал на это Муратов. – А что за ниточка-то?

– Да так, ничего особенного, – ответил Лунин, еще не оправившийся от разочарования. Никаких невероятных взлетов мысли.

– И все же? Я не верю, что тебе может прийти в голову неинтересная мысль.

– Теперь я понимаю, что это было скорее безумие… Хотя как безумие, конечно, интересно.

– У тебя никогда не бывало безумия без метода, – сказал Муратов. – Это было бы ниже твоего уровня. Я не верю.

– Метод, конечно, и здесь присутствует, – ответил, ухмыльнувшись, Лунин. – Как же без него. Я только не могу понять, что именно меня тут сбило с толку: безумность или методичность? Или все вместе?

– А конкретнее? И ты уверен, что ты в этом был так уж совершенно неправ? Может, тебя опять кто-то вводит в заблуждение.

– Мне пришла в голову нелепая мысль, – ответил Лунин, наливая ему чаю без спроса, – что Славик Шмелев вовсе не умер. Что он изобразил свою смерть в качестве такого… художественного акта. И заодно политического. И еще психологического.

– А зачем? – спросил Муратов, ничуть не удивившись такому ходу мысли. – С какой целью?

– Видишь ли, мне привиделось, что именно он совершал все эти убийства. И когда шуму вокруг этого стало слишком уж много, он сделал эту инсценировку, чтобы получше спрятаться. Может быть, были еще какие-то причины. Так или иначе, подозрительная таинственность вокруг его смерти вписывалась в это как нельзя лучше.

– Нет, Славик не может совершать убийства просто так, – ответил Муратов, видимо, безотчетно переходя на настоящее время. – Это попросту невозможно.

– Кто знает, какие тут могут быть соображения? – спросил Муратов. – Ты знаешь, все границы моральности в этом городе перейдены, и все ведут себя по-другому, чем мы привыкли. Так что удивляться не стоит ничему.

– И все-таки верится в это с трудом. И ты пришел сюда, чтобы проверить эту версию?

– Не совсем, – ответил Лунин. – Когда я запланировал этот визит, мне это еще не пришло в голову. Но когда пришло, показалось, что это все объясняет.

– И если он жив, то где он сейчас? – спросил Муратов.

– Кто может знать? – сказал Лунин. – Но я вижу, ты слишком всерьез воспринял эту версию. Славик мертв, к нашему великому сожалению. И убийства совершает кто-то другой.

– Откуда ты знаешь? Как это можно сказать достоверно?

– Ты что, в самом деле подозреваешь его в инсценировке собственной гибели? Ты же только что говорил…

– Нет, – ответил Муратов. – Но как «мысль» это интересно. Оживший мертвец, да еще наш добрый приятель, который по ночам бродит по городу и отправляет людей в царство мертвых. Такое пограничное умственное состояние, ты не находишь?

– Не увлекайся слишком сильно красотой мысли, – проворчал Лунин. – Шмелев мертв, увы. Юраев, которого ты только что видел, забирал его тело и отвозил в эту службу, к названию которой я никак не могу привыкнуть.

– Но насколько его свидетельству можно доверять? – спросил Муратов. – Кто-нибудь видел это, кроме него?

– Нет, насколько я знаю, – ответил Лунин. – Честно говоря, я сам об этом только что узнал. От него.

– Ну вот видишь, тут все шито белыми нитками, – сказал Муратов. – Я бы на твоем месте подробнее бы расследовал это дело. К тому же это не так уж сложно, все-таки мертвое тело – это мертвое тело. Оно не может не привлечь некоторого внимания.

– В службе утилизации, я так думаю, к ним уже привыкли, – возразил Лунин. – Кстати, ты случайно не знаешь, где она находится? Я хочу туда наведаться.

– Знаю, – ответил тот. – В самом конце главной улицы, у кладбища. Очень удобно, учитывая их род деятельности.

– А, спасибо, – сказал Лунин. – Так вот, насчет Юраева. Когда началась вся эта политика, уровень секретности вокруг смерти Шмелева очень сильно возрос. Это мне еще повезло, что этим занимался как раз мой сотрудник, и мне об этом рассказал. А так бы я потратил на эту пустышку, боюсь, еще много времени.

– Ну хорошо, а вот эти записки, – сказал Муратов, явно не собиравшийся расставаться с понравившейся ему версией. – Ты ведь уже осмотрел дом? Тут не нашлось чего-то похожего?