Курортный роман? Продолжение следует

– Ты похожа на училку начальной школы, – мрачно заявила подруга. – Особенно с этим дурацким пучком на голове. В таком виде не то, что соблазнить никого невозможно, я бы на месте шефа вообще испугалась. Сразу видно, что с тобой ждёт смертельная скукота и занудные разговоры на злобу дня. Ну, и в лучшем случае такой же скучный секс в миссионерской позе.

– Какой еще… секс? – я прикусила губу, чувствуя, как кровь прилила к лицу.

– Обычный, – ничуть не смущаясь, пояснила Милка. – Вернее, необыкновенный. Тот, которым вы целую неделю в Анапе занимались. Или ты хочешь сказать, что у вас все было под одеялом и в темноте?

Я зачем-то одернула подол платья и взялась поправлять тот самый пучок на голове, который раскритиковала подруга.

– Какое это имеет значение?

– Да самое прямое! – отозвалась она. Взяла меня за плечи и снова развернула к зеркалу. – Вот что ты видишь? Точнее, нет, не так. Что он увидит? Давай, только честно. Ну?

Я с грустью стала рассматривать худенькую бесцветную девушку, что глядела на меня из зеркальной глади. Самая обыкновенная. Пожалуй, даже хуже среднего. Платье симпатичное, но совершенно простое. Тоже обыкновенное до оскомины. Ничего выразительного, такого, за что мог бы зацепиться взгляд. Рядом с шикарным, модным, нереальным Олегом меня вообще бы никто не заметил. И уж точно мы бы не смотрелись вместе. Полнейший диссонанс.

– Молчишь? Правильно, лучше меня слушай! – снова ворвался в мое сознание голос подруги. – Платье потом выкинешь, ему на свалке самое место. Раздевайся.

Она открыла дверцу шкафа и принялась перебирать мои немногочисленные вещи. А я покраснела, кажется, до кончиков ушей. Дело было, конечно, не в сказанных в приказном тоне словах Милы – перед ней не было смысла стесняться. Просто представила, что именно она предлагает. Одеться так, чтобы произвести впечатление на Него. На самого лучшего мужчину на свете. На того, кому не было до меня никакого дела.

– Пожалуй, это подойдет, – Милка выудила из шкафа длинную юбку в пол насыщенного шоколадного цвета. Ткань красиво струилась по ногам, подчеркивая их длину, играла и переливалась при каждом шаге. И еще была настолько тонкой, что, когда я наклонялась, становились видны контуры белья. Я обнаружила это уже после покупки. Надела ее всего раз на какую-то выставку и едва не умерла от стыда.

– Мил, нет, только не ее! – я представила, как все мужики в офисе будут пялиться на мою задницу. Да плевать на всех – Он может увидеть.

– Детский сад какой-то, – простонала подруга, демонстративно закатывая глаза. – Свет, я иногда начинаю сомневаться, что все, что ты рассказала про Анапу, – правда. Как ты вообще его к себе подпустила со своими принципами?

– Сама не знаю, – призналась я. – Голову потеряла, наверное. Да и ты же его видела. Разве можно перед таким устоять?

– Тогда чего сейчас снова решила изображать скромницу?

Я и правда не знала. Так, в Анапе, от меня не исходило никакой инициативы. Я подчинилась сумасшедшему магнетизму Олега. Сдалась без боя, не оказывая ни малейшего сопротивления. Утратила всякий стыд, погружаясь в пучину его страсти. А теперь Мила предлагала, чтобы я начала действовать самостоятельно. Только как можно произвести впечатление на него, если я сама себе не нравлюсь?

– Переодевайся, давай, – приказала подруга. – И вот это еще, – она сняла с плечиков кружевную кремовую блузку, которую подарила мне несколько месяцев назад. Не прозрачную, но тоже обтягивающую, с довольно глубоким декольте и крошечными пуговицами-жемчужинками. Невероятно красивая вещица, которую я так ни разу и не решилась надеть. Тем более, на работу.

– Ты шутишь? – ужаснулась я. – В этом нельзя в офис.

– Почему? – не поняла Мила. – Ничего не видно, нигде не просвечивает. Фантазию будоражит, да, но нам с тобой это же и нужно, верно?

– Я не смогу… – обхватив себя руками, я отчаянно замотала головой, словно Милка собиралась силой переодевать меня.

– Куда ты денешься! Быстрей давай, а то опоздаем, и ему это точно не понравится. Вчера ясно дал понять. И да, чулки надень.

– Чулки-то зачем? – ахнула я, тут же отчетливо представляя, как длинные, сильные мужские пальцы скользят по моим ногам. Задевают подол юбки и тянут вверх тонкую ткань. Потемневший до черноты взгляд устремлен прямо на меня. Мужчина добирается до края чулок, поддевает его, касаясь нежной кожи, и эти прикосновения сводят с ума. И я не могу думать ни о чем другом, кроме как о его близости, о том, что он снова рядом и снова хочет меня до безумия. И не могу противиться, когда жадные, горячие губы сменяют пальцы, и по всему телу растекается сладкий жар. Тотчас набухают соски, превращаясь в твердые камушки, болезненно жаждущие ласки. Медовая тяжесть концентрируется между ног, доводя до исступления и заставляя отчаянно желать освобождения, которое может дать только он.