Курс лекций по истории Восточных философий (ориентософии). Том первый. Протософия (СИ)

В этот период происходит масштабное, можно сказать системное переосмысление всех ценностей и достижений цивилизации, начинается процесс формирования принципиально нового формата культуры отмеченной не столько вторжениями и грабежами, сколько заимствованиями и синкретизмом. На этом фоне является поразительным фактом скачкообразное развитие технологий (например, выплавка железа) и скачкообразный же прыжок "в пропасть" в социально-политической сфере: от развитого государства к родо-племенным отношениям. А затем амплитуда маятника эллинской истории начинает свой стремительный разбег и за какие нибудь три столетия (VIII-VI вв. до н.э.) эллины из варварства переносятся в цивилизацию, причем такую цивилизацию, которая на следующие несколько тысяч лет будет являться образцом и предметом поклонения сотен народов. Этот переход был поистине феноменальным. Эллины создают цивилизацию, которая не имеет аналогов во всем Древнем мире. Как? Каким образом обычный переферийный восточный народец с некогда недурственной культурой, скатившись в варварство вдруг разорвал путы исторической логики? Сотни, если не тысячи таких восточных народцев после крушения своих государств сктывались к родо-племенным отношениям и растворялись без следа в пыльных бурях исторических катаклизмов. Но эллины выскочили из центробежных сил истории. Чего только стоит превращение унылой рутины дворцовой канцелярии (которая была гегемоном Восточных держав и более чем прекрасно была развита у Мекенцев) в настоящую политику как огбласть бытия Человека и Гражданина. Но пожалуй самое феногменальное достояние "Темных веков" это сам греческий язык. Тот самый язык который предки Микенцев принесли на Балканский полуосров в начале второго тысячелетия до н.э. в форме разрозненных диалектов, тот самый язык который формировался на залитых алкоголем хмельных пирушкек аристократов, оттачивался в унылости дворцовых архивов, совершенствовался в гимнах героев, мялся, трансформиоровался в тысячах дипломатических и торговых сделок, тот самый язык который (пожалуй кроме нескольких мифов) единственный пережил крушение Крито-Микенской культуры, язык - единственное, что оставалось у бедных крестьян и нищих рыбаков в "Темные века", язык который в лице двух гениев: Гомера и Гесиода подготовил рождение уникальной эллинской цивилизации. Вот что об этом сокровище Эллады сохранившейся в течении тысячелетий сказал Э. Биккерман: "Среди языков Древнего мира греческий выделяется своим богатством средств точного выражения отношений между обсуждаемыми предметами. Там, где другие языки просто связывают вместе предложения немногочисленными, на все пригодными союзами, греческий всегда делает возможным, а часто прямо требует детального анализа всего комплекса идей, которые надлежит выразить в речи. Страница, написанная на каком-нибудь семитском языке или на раннелатинском, в сравнении со страницей классического греческого выглядит кучей кирпичей, сваленной рядом с аркой" [Андреев: 18]. Именно уникальный язык Эллинов помог оформить то, что ныне называется философией. Но не могла же философия зародится в самом языке? Язык и лингвистические формы способны изменить, исказить, отредактировать реальность мысли, но сама то мысль не есть система закорючек-букв или гармоничных звуков-слов. Вернее все это есть составляющее мысли, но как правило отнюдь не ее источник.