Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

Что бы там нам не пели о равносильности видов доказательств, но, как и с показаниями, негласное преимущество экспертных заключений по доказательственной силе – несомненны, когда речь идёт о выяснении вопросов научного порядка. В народе, иногда и небеспочвенно сложилось какое-то трепетное отношение к учёным мужам и их сакральным знаниям. Деятельность экспертов непостижима быдлу и в восприятии граничит со сверх-способностями и таинством. Да, просканировать спектрально материю – это тебе, бля, не куру ощипать.

На разрешение экспертам скидывают вопросы, которые не могут быть решены непосвящёнными и с помощью обычных условий и средств. Ответы на такие вопросы, например, о причинах смерти, не могут быть достоверно получены из других видов доказательств и в ином порядке, чем специальные исследования. Имей мы даже дюжину свидетельств от очевидцев о выстреле в голову человеку, имей мы сам труп с таким ранением, а этого окажется не достаточно, чтобы утверждать о кончине терпилы вследствие огнестрельного поражения мозга, пока в этом не убедиться медик-эксперт. И суждения по тем же вопросам даже из уст судей, прокуроров-криминалистов или следаков не принимаются бесспорными и окончательными.

Штат экспертов по отношению к количеству дел региональной подведомственности крайне ограничен, конкуренции не существует. Мы имеем открытую монополию под эгидой гос. силовиков. Традиционно, проведение экспертизы поручается ближайшему и единственному в регионе экспертному бюро (сокращённо – Бюро СЭ). Такого адресата для исследований выгодно для себя избирает тот, кто ведёт производство по делу. Особенно на ранних стадиях расследования, когда второй стороны (защиты) ещё физически не существует. Но и позднее, при участии обвиняемого, защитника, потерпевшего, им не даётся права выбора эксперта. А даже и владея они такой возможностью гипотетически, на время назначения экспертизы участники от защиты заранее не располагают информацией о предстоящих исследованиях, их целях и задачах, о существовании других, альтернативных экспертов и бюро. Тем более не оказывается поводов и оснований для отводов уже заявленным экспертам, когда персонально эксперты не конкретизируются в постановлениях о назначении экспертиз, а называется только экспертное учреждение. Все отводы и сомнения будут заведомо голословны, а потому попадут под отклонения. Сами же исследования зачастую невосполнимы и не дублируемы, не возобновляемы ввиду их необратимости и расходования образцов и материалов (труп вскрыт и захоронен, патроны отстреляны, вещество обработано реактивами).

Оспорить содержание исследований и выводы по ним может только другой эксперт и только равной или большей квалификации. И это он сможет осуществить не самостоятельным изучением первичного объёма исследований, а по уже выверенным материалам готовой экспертизы. Невозможно полностью воссоздать картину производства в реальном измерении и восприятием бывшего исследователя. В некоторой степени проверена может быть только формальная сторона ранее осуществлённых процедур. Повсему поэтому крайне затруднительно бороться с Заключениями, оспаривать их. Даже заведомая ложность экспертиз зачастую не вскрываема, не преодолима.

Сами следователи и судьи не в состоянии оспаривать проведённые исследования. Они могут только уповать на дружественные отношения с экспертами и их руководством, лояльность промусорённых экспертных контор, и, конечно, широко используют свою преимущественную возможность знать предварительно о ходе и результатах экспертиз. Что, как минимум, позволяет вносить коррективы или даже своевременно отказаться от уже произведённого.

Все эти основания, порядок проведения, постановление выводов и формы фиксации экспертных исследований достаточно жёстко и подробно регламентированы, оговорены совокупностью различных актов. Объём этих правил огромен: тут тебе и нормы УПК, и Закон об экспертной деятельности, положения, инструкции, методики по проведению конкретных исследований – это всё обязательные установления. Не забудем и о таких регуляторах, как решения мусоров, а также руководящие указания ведомственного (локального) характера. Можно бы посочувствовать экспертам – они обременены, кроме собственно исследовательских работ, ещё и удержанием в башке огромнейшего объёма правил, проблемой чёткого следования этим предписаниям. Вне зависимости от собственных разумений и очевидностей.