Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

Разъяснения логически должны завершаться выяснением у того, кому разъясняют, понятно ли ему, в чём он подозревается. И только после этого всего подозреваемый может или подтвердить понятность или ставить дополнительные вопросы: Нет, мне не понятно, почему я подозреваюсь в совершении того-то-того, так-то-так, таким-то образом…. И так по каждому неясному аспекту существа подозрений (Ну объясните, почему? Мне не понятно..). При желании, когда уже и дереву всё ясно быть должно, некоторые подозреваемые откровенно тупили через требования разъяснить бесконечно последовательные и вытекающие из предшествующих пояснений подробности. Или они даже повторялись, показывая, что им всё же не ясен состав подозрений и прочего, и после только что полученных разъяснений вновь возвращались к тем же вопросам, но под другим углом зрения. Верно они прошли обучающий курс по «Самоучителю игры на нервах». Следователи не могли, да и не вправе были самостоятельно прекращать разъяснения и решать за подозреваемых, насколько понятны и понятны ли вообще данные ими разъяснения, достаточно ли предложенной информации для полноты усвоения. В случае же отказов, уклонений от ответов на все вопросы подозреваемого, неполнота и неясность разъяснений расцениваться могла как отсутствие разъяснений вообще. Потому, как любые разъяснения действительны только в случае их доступности, ясности и полноты по восприятию самим подозреваемым, как получателя информации, а не по мнению следователя об этих качествах. В тех случаях настырности люди добивались выяснения много больших подробностей по возникшим подозрениям.

Сам характер подозрений в последующем может измениться, причём существенно. В этом случае и всякий раз должны быть даны новые разъяснения о новых, изменённых аспектах подозрений. Подозреваемый вправе знать о существе подозрений с учётом всех дополнений или изменений. Невыполнение таких условий следует расценивать как нарушение права на защиту. Появление новых подозрений, значительно отличающихся от первоначальных, например, по признакам состава деяния (похищение вместо убийства; разбой вместо угона), определяет необоснованность прежних подозрений и, следовательно, незаконность предшествующего преследования, незаконность большинства процессуальных действий и решений, связанных и опиравшихся на те подозрения. Прежние подозрения оказываются ничтожными из-за ошибок неумышленных или намеренных ухищрений. Например. Предъявлены подозрения о совершении изнасилования. Это повлекло задержание, заключение под стражу подозреваемого, а также множество связанных с этим акций репрессивного свойства: обыски, выемку одежды, медицинское освидетельствование, психиатрическое тестирование и прочее. В ходе дальнейшего производства обсуждаются подозрения, а затем и обвинения только о совершении хулиганства в отношении той же терпилы и в рамках почти тех же обстоятельств. Значит, в какой-то момент объявились, а быть может только одни и существовали в реальности новые (другие) подозрения, отличные от изначально представленных, о которых и не уведомлялся подозреваемый, и суть которых ему не разъяснялась. А изначальные-то не подтвердились, хотя формально, орган расследования от них и не открестился. Вот как. (Возможно они существовали лишь в вымышленной форме, как предлог.) Тогда извините, кителя вы долбанные, незаконными являются ваши ранее навинченные задержание, заключение под стражу, прочие выкрутасы. Решения о таких актах должны быть отменены ввиду их необоснованности, все результаты процессуальных действий, как производные, подлежат аннулированию, и требуют применения все средства реабилитации (восстановление прав и возмещение ущерба).

3.4.2. Право давать объяснение

Подозреваемый вправе давать объяснения и показания по поводу имеющегося в отношении его подозрения либо отказаться отдачи объяснений и показаний.

В УПК не предусмотрено самостоятельным видом такое доказательство, как «Объяснение». Туманны общепроцессуальное и доказательственное значение этих самых Объяснений подозреваемого. Не понятно, в каком виде (письменно, устно) они принимаются, какая юридическая сила в них кроется, и каким процессуальным документом должны бы фиксироваться. Протокол дачи объяснений или Объяснительная законом в качестве допустимого источника не указаны. Эти несогласованности, конечно, можно использовать в собственных интересах в зависимости от пользы или вреда Объяснений, целей их подачи. Так, логично прозвучит заявление о недопустимости

Объяснений ввиду отсутствия такого вида доказательства вообще (статья 74 УПК), или получения их неуполномоченным Законом лицом, или в неустановленном порядке (на колхозной грядке), или неудостоверения их подписью подозреваемого, ввиду не разъяснения порядка дачи объяснений и прочее. Ведь действительно, в Законе нет установлений о порядке получения, о получателях, о подписантах и удостоверителях, о сопутствующих процедурах. Такая петрушка.