Курс на прорыв

Адмирал примерно посчитал время, которое могло быть потрачено на всё про всё. Задумался, не замечая – оказывается, напротив нервно переминается начальник разведки.

– Говори.

– Срочно. От Р-2 «Нептун».

Адмирал скользнул взглядом по циферблату: «Р-2, который следит за кораблями “красных”. Они стали поднимать авиацию? Рано ещё…»

– «Нептун» зафиксировал пролёт четырёх «медведей». Курс на координаты «Бродяги».

«Ну, вот и всё! Это уже аргументация!» – сразу принял начальник штаба и даже не стал узнавать у директора ЦРУ, что у того вышло с переговорами. Хотя и по лицу видно – ничего хорошего. Приказал срочно соединить с командиром ТF-12.

Адмиралы решили рискнуть, упреждая советские ракетоносцы.

Пилот F-4 «Phantom» II, на пилоне которого висела крылатая бомба со спец-БЧ, получил приказ сре́зать путь, пересекая индонезийскую территорию.

Бросив в трубку «до связи», начальник штаба прикрыл глаза, откидываясь в кресле: «И ещё один ресурс. Передав буксировку повреждённой субмарины судну обеспечения, у USS “Cavalla” есть все шансы нагнать “пирата”. Особенно когда он так сдал в скорости хода».

* * *

Самое гадство было то, что ракеты «фантомов», зашедших с левого кормового сектора, были запрограммированы половина наполовину.

Часть атаковала, делая малую «горку», с пикирования, часть на сверхмалой высоте…

Добавить к этому то, что «эф-четвёртые», атакуя, рассыпались фронтом и…

И все восемь ракет – с разных курсовых углов, да ещё и с разницей по углу места…

И две не остановили, не увели, пропустили…

В район полуюта, пробив борт, секции кубриков и почти подбашенное отделение АК…

И с пологого пикирования, прямо в створки ангара…

Орошая, затопляя погреба артустановки…

Заливая пеной керосиновый кошмар в ангаре с плавящимися машинами…

Каким-то чудом, не пуская огонь вниз, перекрывая доступ к авиакладовым и керосинохранилищу…

А та – единственная, прорвавшаяся с носового сектора, в сравнении выглядела жалким укусом, воткнувшись в борт в районе 120-го шпангоута, где пусковые «Гранита». Там и бронирование… и пустые ПУ, и возможности залить всё водой соответствующие.

Одиночка П-700 оказалась вне фокуса удара.

Отсюда из ГКП всё, что можно увидеть визуально, поступает через посты телевизионной системы «Ротан», если не застилает дым или нет повреждений на магистралях. А ещё через развёртки радарных сеток, пеленгацию чужих радаров и доклады операторов. А ещё куча контрольных и измерительных ламп-светодиодов. А ещё можно почувствовать, когда в корабль вламывается что-то скоростное и взрывоопасное. И услышать.

– Мне «кинжал» в работу давай, те три последних, и «Форт»! Там одна осталась? Давай, давай. Хоть одного суку, но снимем! Стервятники. Кружат, суки.

– Товарищ командир! Радио!

– Кто? Наши?

– Америкосы.

Командир английский знать обязан, но штурман в иностранном был более подкован. И переводил:

– «…с вами говорит начальник оперативного штаба ВМФ США в тихоокеанском регионе… У вас нет шансов, вам не победить. Авиация будет вас обстреливать ракетами до полной потери боеспособности… Пожалейте своих моряков». И опять это идиотское: «вам не победить» и какие-то гарантии – купить хотят. Всё, командир. Он повторяет.

– Переводи. – Лицо Терентьев наливалось кровью. Таким командира, пожалуй, ещё ни разу не видели. – Ответ переводи. Говорит командир крейсера «Пётр Великий»! У меня на борту, сука… более тридцати рыл с жетонами маде ин юс нэви, сука. Я ща прикажу их привязать к леерам, по всей длине борта, голыми задницами на траверс. Стреляйте!

Перевод штурмана наверняка был более литературным, но что-то и он загнул с узнаваемым по голливудским фильмам «bitch».

На четырнадцати узлах дым от пожара на корме клубится почти вверх. Кажется, что с таким возгоранием кораблю вообще наступает конец, но упрямая сталюка с не менее упрямыми нервами людей продолжает гнуть своё.

Все пять «фантомов» продолжают маневрировать. Отстрелившие свои «гарпуны» имели на подвесках по паре «воздух-воздух», которыми вполне могли отработать по надводной контрастной мишени.

Неожиданно, но явно по команде истребители-бомбардировщики уходят, разрывая дистанцию с крейсером.

– Смотри, командир! – первым удивился Скопин. – Ты никак их зашугал, пообещав подсветить цель голыми американскими жопами?

– Вовремя они свинтили, – цедит Терентьев, следя за показаниями дистанции на РЛС, параллельно принимая доклад дежурного БЧ-2 о переводе системы управления «форта» на кормовой антенный пост.

– Слышь, а неужели они насовсем валят?

– Сомневаюсь.

Время капнуло пятиминуткой. Светлячки на радарной сетке никуда не делись, продолжая маячить в удалении. Ещё натикало, совсем неторопливо… пять, десять – минуты. Под новые доклады аварийных партий, отчёт ремонтной группы, нашедшей КЗ в системе управления «кинжалами».

Ещё. Одна-одинёшенька «фортовская» ЗУР торчала в пусковой шахте носовой установки, поэтому в обязаловку погоняли, протестировали, мазнув секторально кормовым радаром наведения «форта». И буквально тут же запеленговали радиоизлучение. Напряглись, потому как «несущая» выдавала параметры военного передатчика.